Гром Раскатного. Том 3

Вскидывая руку и резко опуская ее, я кинул в пол две молнии. Было так ярко, что парни сначала вскрикнули от боли в глазах, а уже затем задергались. Выписывая самые причудливые фигуры, Воробьев и Петухов начали кричать, а их мышцы в это время сокращались в хаотичном порядке. Боль они испытали знатную, и стихийные доспехи смогли спасти их от летального исхода. Они потухли почти сразу, как магический ток соединился с водой.

— Красота! — прокомментировал падение двух курсантов. — Блин, а за черную плитку мне точно влетит…

— Я не понял, — послышался голос Быкова из окна, в которое я швырнул Герасима. — Ну-ка, курсант, стой на месте.

«Упс.»

Взводный прибежал через пару секунд, оценил взглядом масштаб ужаса, который я сотворил, и… в общем, начал на меня орать.

— Ты хоть понимаешь, курсант, что это пахнет отчислением?

— А за что? — искренне удивился я. — Вроде в уставе Училища нет в негласных правил насчет запрета самозащиты. Нападать нельзя, а вот защищать себя и товарища… тем более, я…

— Ты мне еще поумничай, — огрызнулся тот, перебивая меня. — А ну-ка вышел, и чтобы из раздевалки не выходил!

В общем и целом, взводный вызывал медицинский персонал, который минут десять приводил «птиц» в чувство. Затем, начались допросы.

Фактически, я не должен был нападать, потому что меня не трогали. Мое действие по отношению к Митюшкину — отомстить — выглядело как нападение. Взводный сказал, что курсант должен уметь за себя постоять. И моя забота, вышла мне боком.

— В общем, — спустя час допросов, Быков указал нам в сторону выхода. Всем четверым. — Все спать, уже поздно. Если я узнаю, что кто-то из вас, курсанты, попытался ударить другого по пути к спальным места или ночью, я лично сделаю все, чтобы вас отчислили. Ясно? Навсегда, без права повторного поступления!

— Ясно, — синхронно ответили Митюшкин, Воробьев и Петухов.

— А тебе не ясно что ли? — Быков зло посмотрел на меня. — А, Раскатный?

— Ясно, господин взводный, — холодно произнес я.

В казармы мы все шли раздельно. Петухов и Воробьев вышли лишь только после нас и то, через какое-то время. Видимо, их еще раз допросили. А вот на утреннем пробуждении я узнал, что Быков обо всем доложил Оленюку. И наказали, собственно говоря, и меня тоже.

Митюшкин остался единственным, вне наказания. Он жертва, пострадавший и в целом, ничего не делал. Но судя по его убийственному выражению лица, он не простит такого нападения.

Утром, меня и этих птичек повели в гарнизон Устранителей, так сказать, исполнять наказание. А вот само наказание было унизительным, для дворянина. Уборка туалетов, подсобных помещений и складов.

Как петушились воздушники, это надо было слышать. Когда нас приняли в гарнизон и объяснили, чем мы будем заниматься, Петухов чуть было орать не начал на обычного сержанта. И если бы не Быков, который все это время сопровождал нас, думаю, Петухов бы точно вылетел за свой язык.

— Ты в расположение другой части. В том месте, где дай бог, будешь работать, — его холодный голос звучал за нашими спинами. Петухов понимал, что это было обращение к нему. — И если ты, думаешь, что можешь вести себя так в чужой части, то я гарантирую тебе быстрое окончание учебы.

Петушок открыл рот и закрыл. Больше вопросов не было.

Когда сержант Опалубка, повел нас через казармы в сторону будущей работы, вывел на улицу и направился к туалетам, мы попали в поле зрения Устранителей, которые были в тронувшейся с места «Тайге». И этими Устранителями была Тамара и ее группа.

Быков коротко кивнул вышедшей Верескиной. Она подошла к нему и спросила, мол, что вообще мы-новобранцы тут делаем, а когда услышана, не сдержала улыбки. О чем именно они говорили поодаль от нас я не слышал, но как итог — меня забрала именно она. На помощь, разумеется.

— Будешь носильщиком, — заявил Быков указывая мне на автомобиль. — Иди, Раскатный. И только вздумай что-то учудить.

— Доброе утро, — я кивнул воякам из отряда Верескиной. С которыми как раз таки пил в «Ёлках». — Рад вас видеть.

Они встретили меня очень дружно. Расспросили, что я натворил, а когда услышали историю, ободряюще похлопали по плечу.

— Так их, — заявил один из отряда. — Я бы на твоем месте тоже вступился за друга!

Только вот, носильщиком я не стал работать. Не из-за моего желания, а потому что не нужно было.

Группа на «Тайге» выехала в лес, на пару со мной, чтобы поймать демоноида, который загрыз крупный рогатый скот, на частном хозяйстве. Верескина, которой я дважды сказал — спасибо, занималась подготовкой дронов, для поисковых действий.

— Слушайте, Георгий, — лейтенант Верескина отвела взгляд от установленных экранов и посмотрела на меня. — Вы здесь — как наблюдатель. Уж явно интереснее посмотреть, как работают профессионалы чем драить унитазы, верно?

— Верно.

— Поэтому, от машины не отходите, когда мы найдем след. И в боевых действиях вы не участвуете. Для вас, это теория, только так сказать, в прямом эфире. Не самовольничаем и под руку не лезем. Ну и, — она улыбнулась. — не за что.

— Понял, госпожа лейтенант.