Гром Раскатного. Том 5

— Ты ведь понимаешь… — начала Катя, без дела катая вилкой малинку по тарелке, — что рано или поздно этого ответа будет недостаточно?

Я не стал ничего на это отвечать. Разумеется, я понимал, что всё может измениться. Просто не придавал этому значения. Подумаешь, буду более откровенен с Катей? Это же мало что сможет изменить, скорее всего.

Мы дождались, когда нам принесут десерт, после чего я отправил Распутину вместе с Колей обратно в усадьбу. Как бы Катя ни «возникала», что она часть команды — часть корабля и вроде как основное действующее лицо в этой небольшой бомбической схеме, я не взял её с собой.

Дождался, когда они отъедут, и после вызвал такси. Через четверть часа я был уже совсем в другом месте, на окраине города, и местные виды мне пришлись по вкусу.

Арендованная усадьба Паперских была в некотором роде хорошо укрепленной базой. Таксист за дополнительную плату дожидался меня у остановки, на которой меня и высадил, ну а я смотрел, как говорится, «в оба». Трехметровый кирпичный забор был не таким простым, как могло показаться на первый взгляд. Стрелка, ошиваясь по вершине этой «стены», обнаружила с десяток взрывчатых веществ разной степени «бабаха».

— Как у меня, прям, — улыбнулся я, продолжая исследовать территорию усадьбы. — Интересно, а кому она принадлежит, м?

Я сравнил карты города, нашел место, в котором нахожусь, но что было самым забавным, этой усадьбы не было на карте. Территория была ограждена, числилась как частная, но имя собственника я так и не нашел.

Тем временем, Стрелка нашла пять бронебойных турелей, четыре растяжки, небольшое минное поле у черного входа в дом и подземную парковку, где стоял самый настоящий бронетранспортер.

И на кой хрен кому-то так сильно укреплять дом, который сдается?

Этот вопрос быстро ушел из головы, как только я подключился к камерам внутри дома. Стрелка мне в этом помогала как никогда.

Самым занимательным было то, кто заказал Распутину у Алексы. Заказчиком оказался Низкин. Я очень быстро получил доступ к звуку и… наслаждался процессом.

Алексу сразу в дом не впустили. Когда я приехал вслед за ней, она все еще стояла в коридоре и дожидалась приема у клерка. Так сказать, я пришел очень вовремя, еще в самом-самом начале трындеца, который там был.

— Знаешь, дамочка, — Низкин стоял в компании из шести человек. Все они были гвардейцами при оружии. — Я тебе четко сказал, кто мне нужен! А ты что тут устроила? А?

— В смысле, что устроила? — нахмурилась девушка. — Выполняла условия, которые были оговорены.

— Условия? — Низкин сделал самое непринужденное лицо, а затем с ревом начал. — Ты совсем тупая, а, террористка? Где ты, мля, в моих словах услышала, что мне не нужна Катя, а? Мы о чем договаривались? Скажи мне, бестолковая ты баба! Что я тебе приказал?

— Тон смени, — оскалилась Алекса. — Или в Москве вы со всеми женщинами так разговариваете?

Этот выпад Низкин пропустил мимо ушей.

— Скажи мне, Алекса, — начал по новой Низкин. — Почему ты приехала без Кати? А?

— Потому что вы мне сами сказали, она больше не нужна, нужен ее телефон.

— А, ага, — протянул клерк с лицом, как будто только что увидел что-то нелицеприятное. — А телефон, я так понимаю, ты достала? Да? Телефон, не девушку?

— Да, — гвардеец, озираясь по сторонам, сделала несколько шагов вперед и протянула мою бомбочку Низкину. — Он выключен, его нужно подзарядить.

— Выключен, подзарядить, — повторил за Алексой Низкин с «намеком», что вот-вот и он сам взорвется матами.

Все же, «душа поэта» не выдержала.

— ИДИОТКА!

Больше он ничего не сказал. Красный от злобы москвич махнул рукой, но телефон Алексе не вернул. На прощание, перед тем как обезопасить себя, он сказал громко, но не оборачиваясь:

— Тупорылая террористка. Ничего сделать нормально не можешь, так что суши сухари.

Алексе, чтобы осознать то, что её кинули, понадобилось не больше пяти секунд. Этого времени хватило Низкину, чтобы уйти в безопасное место, задумчиво разглядывая телефон.

А когда гвардейцы Паперских начали наседать на девушку, у той уже не выдержала психика. Её загнали в угол, образно выражаясь, использовали для своих целей и тупо бросили. Поэтому она дала волю своим чувствам.

Алекса потеряла контроль над собой и просто начала убивать. Шестеро гвардейцев, которых оставил с ней Низкин, казались детьми по сравнению с ней. Она швыряла и рвала их как могла.

На её стороне было небольшое пространство, в котором гвардейцы старались не палить друг другу в спину, образно выражаясь. И именно этим она и воспользовалась.

Сократив дистанцию до противника, которого она повалила с полминуты назад, она просто перерезала ему глотку ножом, который вытащила из сапога. Сняла с пояса громобой и начала стрелять, прикрываясь телом погибшего.

За короткий промежуток времени она уравняла шансы и осталась против одного сильного мага, с которым бой был дольше, чем ей бы хотелось. И этого времени хватило, чтобы пришли другие.

Сам Низкин увидел то, что происходило в небольшом помещении, только лишь через минуту, когда включил телевизор. Со словами: «вот сука дикая» он тут же отправил подмогу.