Гром среди вторника

После недолгого беспокойного утреннего сна Илья первым делом потянулся к телефону и снова попытался его включить. По-прежнему безуспешно. Удар пришелся на угол, от которого теперь по экрану разбегалась паутинка трещинок. И судя по всему, пострадала часть электронных внутренностей, так что косметическим ремонтом тут точно не отделаешься. Без телефона Илья чувствовал себя как без рук, поэтому быстро собрался и отправился в ближайшее место, где ему могли эти руки вернуть, и как можно быстрее. Костыли в очередной раз остались в прихожей. Теперь, когда Вера не могла за ним следить, желание соблюдать врачебные запреты пропало окончательно. Ему больше не было дела до своей ноги, вернее, до последствий неправильной реабилитации. Зеленый огонек светофора замигал, Громов впервые с момента аварии перешел на бег. Цвет светофора переменился, когда Илья был уже на противоположной стороне. Он на секунду остановился. Ничего с его ногой не случилось, она даже не заболела. Потихонечку, маленькими шажочками, все становилось как прежде. Казалось бы: гуляй, бегай, живи и радуйся, но на душе у Громова было пасмурно. По пути домой, с исправно работающим телефоном в кармане джинсов, Илья зашел за сигаретами и тут же закурил возле магазина. Рядом больше нет девушки, которая могла бы зажать нос и сказать, что эта никотиновая отрава воняет даже хуже, чем приемник. Ее больше никогда не будет рядом. Около подъезда Илья выкурил вторую. Еще один шаг по возвращению всего на круги своя, будто бы Веры никогда и не было.

Слова Макара не давали Громову покоя. Он слонялся по квартире, взвешивая все «за» и «против» разговора с Никой. Ему хотелось взглянуть ей в глаза и лично сказать, что все узнал, посмотреть на реакцию, спросить, зачем она все это затеяла. Но он опасался, что вновь утратит контроль и наделает глупостей. Машину и сердце он, конечно, уже не разобьет еще сильнее – нечего бить, – но от этого становилось лишь страшнее. Непредсказуемость собственной реакции и поступков пугала, как будто он больше не был хозяином своей жизни. Илья по-прежнему не собирался сдавать сессию, хотя окончательно решил, что костыли лишь условность, и теперь мог добраться до любой аудитории, а за время своего больнично-домашнего обучения даже набрал кое-какие баллы, благодаря выполненным дистанционно заданиям. Прийти на первый экзамен все же решил, но ради одной-единственной встречи. Пожалуй, стоит прислушаться к лучшему другу, вдруг тот снова окажется прав? Да и дома сидеть Илье больше не хотелось.

Он дождался, пока Макар и Соня покинут квартиру. Из окна своей комнаты проследил, как они ушли в сторону метро. Когда парочка окончательно скрылась из виду, Громов вызвал такси. Пересекаться в институте с друзьями он не планировал. Илья рассчитывал, что его бывшая пойдет на экзамен либо в числе автоматчиков, либо в первых рядах сдающих, в любом случае, ждать ее придется недолго. Он зашел в корпус и решил подождать в холле, чтобы лишний раз не раздражать одногруппников своим наплевательским отношением к учебе в целом и к экзамену в частности. Илья даже не удосужился поинтересоваться, какой из пяти экзаменов его группа сегодня сдает. Решил, что подумает об этом в начале следующего семестра. Лето закончится, но горящие сроки сдачи пяти зачетов и пяти экзаменов продолжат его греть. А потом к ним прибавятся еще дедлайны сдачи дипломной работы. Илья понял, что начало нового учебного года точно будет веселым, и пообещал себе, что на последнем курсе уж точно возьмется за ум.

В холле Громов прислонился к стене рядом с окном и принялся ждать, листая мемы. Время пролетело незаметно, вскоре появилась она. Как Илья и предсказывал, она была первой, кто вышел с экзамена. Только вот он смотрел на свою бывшую и не мог узнать в девушке, быстро идущей к выходу, ту самую стерву, которая последние месяцы портила ему жизнь. Громов понял, что перед ним все же Ника, только по Денису, идущему рядом с ней.