Гром среди вторника

Но значение этой пропаже придали лишь немногие. Первым спохватился Денис. У Ники всегда было крепкое здоровье, да и все ее болячки были преимущественно от стресса и обострялись в разгар подготовки к сессии. Обычно ей хватало буквально одного-двух дней, чтобы отлежаться, поэтому Денис удивился, когда она осталась дома и на третий, и тут же поинтересовался, что с ней. Ника наврала, что подхватила где-то инфекцию, и тут же добавила, что врача на дом вызвала, лекарства уже привез курьер и не нужно к ней приезжать – боится заразить. Денис выдохнул, потому что и не собирался подрываться, чтобы проведать ее. На проявление любви и заботы не хватило бы ни сил, ни желания. Да и любви в их отношениях, судя по всему, уже давно не было, только тяга к выгоде со стороны Ники и его привычка. Денис обрадовался, что у него будет время собраться с мыслями, чтобы, когда его девушка оправится после болезни, поставить жирнющую точку в их отношениях. Все свободное время он пытался собрать мысли в кучку и придать им форму слов, которые не так сильно ранят Николь. Понимал, что мог прекратить отношения еще в тот день, когда догадался об измене (но точно ли она была одна?), не думая о чувствах Побединской, но его по-прежнему волновало ее душевное состояние, потому что именно от него зависело, расстанутся ли они на хорошей ноте или его ждет такая же участь, как и Громова, и он столкнется с самыми мерзкими проявлениями ее характера и избалованности.

Вернувшись домой из больницы, Ника первым делом написала Дмитрию, что вынуждена сменить тренера, и без дальнейших объяснений кинула его номер в черный список. Зачем ему знать, что творится у нее на душе? А он ведь точно попытался бы снова залезть туда. Отвратительный любовник, не умеющий соблюдать субординацию и вечно порывающийся сломать возведенную между ними стену. Во время последней встречи он успел заметить перемену в ее поведении, а сейчас и вовсе был отличный момент, чтобы еще раз убедиться, что вся ее жизнь стремительно катится под откос. Ника давно уже искала удобный случай, чтобы бросить теннис, но не могла даже представить, что это произойдет при таких обстоятельствах. И тем не менее тренировки и мужчины были последним, что ее могло бы сейчас привлечь.

Как бы Ника ни старалась, один человек, которого она всеми силами пыталась выкинуть из головы, чтобы забыть о нем как о кошмарном сне, блекнущем на фоне ярких событий дня, никак не хотел покидать ее мысли, наблюдал за ней все время из уголка сознания, самодовольно ухмыляясь и показывая всем своим видом, что раз она не смогла убежать от него тогда, то и сейчас ничего не выйдет.

Ей хотелось закрыться от всех, спрятаться от всего мира, не открывать шторы, не вставать с кровати и не вылезать из-под обжигающего душа, в котором она делала воду все горячее и горячее. Если Ника чувствовала, что оказалась в аду, то обстановка должна быть соответствующей, для полноты картины. Она не хотела видеть дневной свет. Ей казалось нечестным, что после того, что случилось с ней, мир не сошел с оси, люди продолжили спешить по своим делам, а солнце – светить. Но если бы она открыла шторы хотя бы на миг, то увидела бы, как погода плачет вместе с ней. Стоило ей выключить воду или музыку в наушниках, как она снова и снова слышала его смех, его голос, его предложение выпить чаю. Он ее обманул. Стоило ей закрыть глаза, как все ее тело пронзало болью сначала от того ледяного взгляда, а потом и от касаний, которые она явственно ощущала на своем теле. Этим голубым глазам нельзя было верить, эти руки не были созданы, чтобы дарить ласку. Стоило ей уснуть, как сцена в ординаторской повторялась, будто кто-то в сотый или даже тысячный раз отматывал видеоряд, чтобы еще раз увидеть любимый момент из фильма. Только вот такой момент вряд ли мог понравиться кому-то, кроме него. Она бездумно металась по квартире, шатаясь от недосыпа и мучаясь от головной боли из-за вечной какофонии звуков в наушниках. Глотала обезболивающие, запивала их алкоголем. Рвала на себе волосы и раздирала в кровь предплечья и бедра, пытаясь отмыться от того, с чем не справится обычный гель для душа с ароматом роз. Ей казалось, что если покинет квартиру, свой островок безопасности, то снова обязательно встретит его. Она так часто заказывала доставку, что к ней начал приезжать один и тот же курьер, будто специально ждал заказы именно от нее. В квартире постепенно росло количество мусорных пакетов и бутылок. Она могла часами сидеть на кухне, выкуривая сигарету за сигаретой и используя десертную тарелку вместо пепельницы. Раньше ей казалось, что никогда снова не начнет курить, но у судьбы были другие планы.