Гром в ясном небе. Наука о душе

Его идея победы звучит странно для тех, кто придерживается представлений о сдаче существованию, освобождении. Но стоит напомнить вам о том, что следует быть сострадательным к другим людям, к их уникальности. Это не значит, что вам нужно пойти по чужому пути. Просто вы должны уяснить, что все люди уникальны, а в таком случае у каждого из нас будет свой путь. Иногда прямо противоположные пути приводят к одной цели.

Это очень легко понять, но я хотел бы, чтобы вы разбирались в разных путях, разных людях, каждый из которых уникален. Все это поможет вам раскрыть свое сердце, углубить сострадание, отточить понимание. Какой бы путь вы ни избрали, широкий кругозор поможет вам идти по нему. Вы охватываете жизнь во всей ее полноте, совсем не смущаясь из-за ее противоречий.

Глава 7 Мы пусты от рождения и до смерти

Милый Ошо, я помню, когда ты сидел в полицейском участке на Крите, к окну подошли две юные гречанки, одетые во все черное, как типичные жители Крита. С улыбкой они взяли тебя за руку и сказали на ломаном английском языке: «Ошо, мы любим тебя. Мы живем на Крите и хотим, чтобы ты остался у нас». Складывается впечатление, что чем жестче относятся к тебе правительства несмотря на усиливающуюся любовь к тебе простого народа, тем очевиднее ты показываешь своей работой, насколько далеки чиновники от надежд и чаяний простых людей, как они противостоят их интересам.

Я отчетливо помню, как те девушки взяли меня за руку и пытались объяснить мне, что они живут на Крите и хотят, чтобы я остался у них. Они сказали, что любят меня.

Этот же вопрос я задавал себе по жизни много раз, то и дело я возвращался к нему. Чиновники не поддерживают людей, а противостоят им. Бюрократическая машина использует людей, эксплуатирует их, манипулирует ими. Чиновники заставляют верить людей в то, что они служат интересам народа. Но в действительности все получается наоборот.

Чиновники утверждают, что демократия наступает, когда правительство из народа, для народа и управляется народом. Ничего подобного. На самом деле, правительство не из народа, не для народа и управляется не народом. Чиновники, на протяжении столетий удерживающие бразды правления, всегда умудрялись убедить людей в том, что все действия правительства направлены на увеличение народного блага. И люди верят их словам, так как их научили принимать слова на веру. Религиозные конфессии и государственные структуры сговорились эксплуатировать человечество.

Священники все время проповедуют веру и лишают людей разумности, которая подвигла бы их задавать вопросы, религия отупляет человека. Государство эксплуатирует людей, как только может. И все-таки чиновникам удается приобретать народную поддержку, потому что людям внушают, что нужно верить и не задавать никакие вопросы. Любое правительство, пусть монархическое, аристократическое, демократическое... У них разные названия, но по сути своей они ничем не отличаются друг от друга.

В Японии перед второй мировой войной императора Хирохито считали прямым потомком Бога Солнца. Люди верили, что его устами глаголет сам Бог. Повеления императора следовало выполнять беспрекословно. Несколько столетий японское население полагало, что императорская семья происходит от солнца. Японцы гибли в сотнях войн по собственному желанию, радостно, поскольку умирали во имя самого Бога. Неужели может быть более сладкая и восторженная смерть, нежели смерть во имя самого Бога?

Япония маленькая страна, но никому не удалось завоевать ее. Это оказалось не под силу даже такому гиганту, как Китай, у которого огромное население и обширная территория, и все же крохотная Япония смогла разгромить Китай. Дело в том, что японцы верили, что их послал в бой сам Бог, поэтому они должны неминуемо одержать победу. Во всем мире сложилась примерно такая же ситуация.

В тот день две критские женщины, держа меня за руку с любовью, сказали: «Мы не против тебя. Мы любим тебя и хотим, чтобы ты остался жить у нас». Тем самым они выразили высокую сознательность всех простых людей. Потом я увидел в аэропорту три тысячи людей. Наверно, там собралось все население деревни. Эти люди пришли выразить мне свою поддержку. Они хотели показать, что они не на стороне жестоких полицейских, а на моей стороне.