Громила

— Попытка засчитана, — милостиво кивнула брюнетка. — Давайте знакомиться. Авдеева Юлия Сергеевна. Администратор медицинского центра «Лесной». А вы — Хромов Олег Всеволодович, пол мужской, год рождения — две тысячи тридцатый. Проживаете по адресу: улица Кедровая, дом 28. Всё верно?

— Да, — я сопроводил свой ответ кивком.

Юлия Сергеевна продолжила:

— С вашего позволения, я немного сменю интерьер и вашу одежду.

За долю секунды комната изменилась. Больничные кровати и тумбочки исчезли, уступив место паре низких кожаных кресел и стоящему между ними журнальному столику. Стены покрылись тёмными деревянными панелями, а на пол лёг толстый, пушистый ковёр. Потолочные светильники сменились массивной люстрой. Окна скрылись за тяжёлыми тёмно-коричневыми портьерами. Надетая на меня пижама превратилась в привычные джинсы, футболку и кроссовки.

Брюнетка огляделась, удовлетворённо кивнула, прошла к одному из кресел, изящно опустилась в него и указала мне на второе.

— Присаживайтесь.

Я последовал её приглашению. В комнате воцарилась неловкая тишина. Ещё несколько секунд назад ироничная и уверенная в себе девушка замялась, словно не решаясь начать разговор. Наконец, собравшись с духом, она продолжила:

— Олег Всеволодович…

— Можно просто Олег.

— Олег… — Юлия Сергеевна снова сделала паузу, как бы подбирая слова.

— «Я прибыла, чтобы сообщить вам пренеприятное известие». Юлия Сергеевна, за последние две минуты вы меня напугали сильнее, чем наш декан за все три курса. Я уже понял, что всё хреново, просто расскажите, насколько.

Брюнетка глубоко вдохнула, набирая в грудь воздуха и, наконец, заговорила, серьёзно глядя мне в глаза:

— Олег, хоть вы и не выглядите как человек, которого легко напугать, я не знаю, как вы отреагируете на то, что я скажу. Но вы правы, не стоит тянуть кота за хвост. Если описывать ситуацию по степени хреновости, то подойдёт термин «хреновее некуда». А если говорить более информативным и менее эмоциональным языком, то вам повезло, что вы вообще выжили. Точнее, вам повезло, что в вас быстро закачали лошадиную дозу антидота, а потом добавили ведро препаратов, блокирующих распространение нейротоксина по организму. Главная проблема в том, что получив несколько осколочных ранений, вы в этом токсине буквально искупались.

«В водном растворе токсина. Вода сильно ослабляет его действие, в форме аэрозоля он намного опаснее. И при попадании такого раствора непосредственно в кровь поражающее действие так же существенно слабее. Вот если бы я его вдохнул, мы бы с вами сейчас не разговаривали» — прокомментировал я про себя. Юлия Сергеевна, тем временем, продолжала описывать глубину задницы, в которой я оказался:

— Олег, попробуйте с оптимизмом отнестись к тому, что я сейчас скажу. — А вот эта фраза мне совсем не понравилась. — Вы живы и всего через год-полтора у вас будет новое тело, здоровое, в отличном состоянии. А физическую форму вы быстро нагоните, тело вырастят в максимальном соответствии с…

Я думал, что готов ко всему. Серьёзно, я был готов услышать, что лишился рук, ног или глаз, что мне нужна замена органов. Что в Таджикистане, что в Прибалтике, я видел немало людей, пострадавших при взрывах и оторванными конечностями меня не смутить. В конце концов, вырастить новые сейчас не проблема. Но чтобы всё тело…

— От меня что, одна голова осталась? — Перебив собеседницу, я задал вопрос и не узнал собственный голос, так хрипло и сдавленно он прозвучал.

— Нет. — Юлия Сергеевна пристально посмотрела мне в глаза. — От вас не осталось даже головы. Только мозги. Головной и большая часть спинного.

У каждого человека случаются дни, делящие его жизнь на «до» и «после». Как правило, это связано с какими-то значимыми событиями. Чаще всего — трагическими.

У меня первый такой день случился в конце сентября 2049 года. Позади были восемь месяцев учёбы в военно-учебном центре и два месяца практики в воинской части. Мне оставалось всего два месяца до окончания годичных курсов военной подготовки или, по старинке, «дембеля». Стоял хмурый осенний день. Наш батальон выстроили на мокром после ночного дождя плацу и объявили об отправке всего личного состава в зону проведения Военно-Гуманитарной операции в Среднюю Азию. В том числе курсантов, в число которых входил и я. В штабе уже лежал приказ о мобилизации курсантов на военную службу и контракт, отказаться от подписания которого можно было только ценой обвинения в дезертирстве.

Тревожные новости шли из Южной Азии уже полгода. Ещё зимой началось очередное обострение отношений между Индией и Пакистаном. В марте произошли первые пограничные стычки со стрельбой. В апреле конфликт перерос в полноценную войну. Из зоны конфликта в разные стороны потянулись беженцы. За пять месяцев ни одна из сторон не добилась преимущества и в ход пошло ядерное оружие. «Звездец» — дружно прокомментировали все. «Десятки миллионов беженцев» — добавили аналитики. А людей в форме просто отправили разгребать дерьмо.