Громосвет

— Нет, они как бы до сих пор с нами, но находятся… В автономной области конечного смысла что ли… Это очень мудрёный социальный механизм, тебе нужно это представить в правильном порядке.

— Давай с конца. КНИБ — это…

— Коллективно-направленная импульсация бреда — это технология, механизм, работающий по следующему принципу: некоторое продолжительное время формируется инфополе, а потом, как настаёт нужда, вся подконтрольная информация, требующая разрешения внутренних проблем, направляется в сторону определенного места. Это порождает в пространстве информационный шум, в следствии с чем

— надвигается туман. — завершил я.

— Ну, туман — не туман, да вот только что точно, — на руку это тебе не идёт.

— Хорошо, принципы работы понятны. А то, почему это работает, тесным образом связано с их жизнью?

— Смотри: у тебя есть твоя жизнь, в которой ты каждый день перебегаешь от одного занятия к другому. Ты можешь понять когда ты купаешься, когда ты читаешь, когда ты общаешься, и потому наверняка понимаешь, что для каждого твоего действия существуют собственные смыслы, — как здесь, так и там, взаимосообщаясь. Киберы же сделали так, что у всего есть единый смысл, подмяв под себя взаимосообщение в единую суть. Получилась такая своеобразная нескончаемая игра, построенная авторским языком, или простое своемирие, возникшее из ничего и подмявшее под себя обе Стороны.

— Мы живём на монете, а они в шаре, в котором есть наша монета?

— Только для нас этого шара не существует, а для них — монеты.

— А что есть внутреннее поле шара для тех, кто находится на монете?

— Виртуальность.

— И того я имею, что КНИБ бьёт из всеосознанной сферы киберов по какому-то пространству Обратной Стороны. Всё так?

— Именно.

— А зачем?

За нами закрылась чёрная аркообразная дверь, не имеющая за собой никакого продолжения. Мы стояли на холме кислотно-салатового луга, и мощеная дорога под нашими ногами уводила в цветущий дворец под открытым небом. Колонны украшали каждый поворот, тимпаны многозначительно хранили указания, птицы знаками вели к гнёздам тайн, скрытых за необъятными оборотами воссозданных лабиринтов. Небо клонило солнце к закату.

Мы свернули к аллее и прошли к ряду с десяток фонтанов, отличавшихся между собой только коваными оградами, ведущих вдоль себя к местам планетных покровительств. Затем были пройдены бассейны, бани и кухни, горки и трамплины, и дальше, когда дворец претворился в спуск, мы дошли до морского побережья. В море — острова, подобные Кикладам, на островах же этих детство моё. Сейчас нам не требовалось направляться туда.

Мы пошли вдоль берега, молча, огибая всё чаще выступающие камни, а после, как в целом берег сменил свою поверхность на скалистый рельеф, наш путь довёл нас до грота.

— Громосвет, — обратился ко мне Шарку, нарушив часовую тишину нашего пути. — ты обращал своё внимание на карту, когда я бил по тебе КНИБом?

— Горы и вода, как и здесь.

— Этот грот — место в твоей памяти, где находился я, когда ты посещал Обратную Сторону. Было достаточно заглянуть в пару укромных уголков в твоём саду, как я набирался такого, тут уж прости, бреда, что живо бежал сюда и бил в лишнюю тройку организованных пространств во всех их временах и разновидностях. А вот почему я из царства твоей памяти умудрялся бить по Обратной Стороне, то

— заслуга виртуального. — умело завершил я.

Оказалось, что виртуальное — есть сама земля, а виртуальность — это пещеры, гроты и величайшие тёмные подземелья. Кирквуд же, по всей видимости, был не только самым душевным информационным шумом; я держал в голове, что покойники, которых я всё пытался пробудить, тесным образом были связаны с Шарку. И символизм облачного города в его связи с виртуальным также не давал мне поводов для ощущения полной уверенности в собственных знаниях о происходящем. Я стал сомневаться, меня одолел страх, и над морем громыхнуло.

— Слушай, — вдоволь насмотревшись на серые стены грота я перехватил инициативу и повёл Шарку на выход. — если ты был в виртуальном, а я не был, то выходит, что виртуальное формирует реальное на Обратной Стороне?

— Я же весьма дословно описал. Виртуальность — реальна, просто выражается она по-разному, в зависимости от её Стороны. На одной — она невидима, на другой — она есть сама земля, тут всё просто.

— Нет, я же говорю о том, что Кирквуд мне не показывался виртуальным местом, хотя по своей природе он исходит из виртуального.

— Ну ты был под землёй?

— Нет.

— Ну и тогда как ты мог быть в виртуальном? Ты был в облаке, весьма реальном, порождённом местными подземельями. Просто вместо подземелий ты был на своей, а стало быть и на моей земле, а на моей земле — твои предки, ну и мои потомки, а стало быть и не подземелья, а могилы, да только не могилы, а онлайн-чат Обратной Стороны В Себя. Такая вот вышла с тобой виртуальная сессия.

— Грот, получается, своеобразный компьютер с выходом в сеть, куда ты транслировал секреты, полученные из моей памяти моим покойным предкам…