Громовые степи

К вечеру возвратилась с фильтрационного пункта машина, отвозившая Алексея Московина и группу задержанных военнослужащих. Краснов, как исполняющий обязанности командира отделения, был старшим наряда сопровождения. Он рассказал о нападении на наряд группы задержанных красноармейцев. Все военнослужащие ехали в кузове, двое бойцов сопровождения находились рядом за невысоким щитом. Никому не запрещались переговоры между собой. Когда стали подъезжать к оврагу, что тянется вдоль лесного массива, четверо задержанных вдруг внезапно вскочили, прижали сопровождающих перегородкой к переднему борту, выхватили у растерявшихся бойцов винтовки, забарабанили по крыше кабины, а после остановки машины бросились через борт в сторону оврага. Но побег не удался. Один, как потом выяснилось, диверсант был убит капитаном Московиным из парабеллума, второй застрелен уже в овраге выскочившими из кабины Ивановым и Красновым, третий бежавший после первых же выстрелов лег на землю и не пытался больше уйти, а четвертого задержали красноармейцы, вынесшие с оккупированной территории раненого командира.

С фильтрационного пункта Московина направили в полевой госпиталь, а его бойцы получили новые красноармейские книжки и были переданы в распоряжение старшего сержанта Бодрова. Во взводе стало теперь двадцать человек.

Во второй половине дня поток беженцев через КПП прекратился. Но в тыл походным маршем, на повозках, машинах устремились подразделения, разрозненные группы красноармейцев, потянулась артиллерия, прошло несколько танков. На повозках, машинах, даже танках группы красноармейцев, женщины, дети, старики. Проверка документов в этих условиях стала приводить к задержке передвижения колонн, скоплению войск у КПП. Резко накалилась обстановка. Командиры всех степеней и рангов требовали немедленного пропуска в тыл, не скупились на угрозу применения оружия. Отдельные старшие командиры предъявляли документы, выданные в штабах фронтов и армий, которые предписывали необходимость проезда через КПП без проверки, а у командира взвода не было полномочий на подобный пропуск.

На свой страх и риск командир КПП вынужден был открыть шлагбаум. Служба наряда, по существу, потеряла смысл. Тем не менее приказа на дальнейшие действия взвод Бодрова не получил. Когда солнце стало клониться к западу, у КПП остановились три новеньких танка Т-34. Командир взвода танкистов представился Сергею:

— Лейтенант Даниленко. Имею приказ занять оборону в роще и остановить движение противника не менее чем на два часа. Если не получишь другого распоряжения от своего начальства, будем выполнять задачу вместе. Я назначаюсь старшим в этом гарнизоне. Если возражаешь, можешь уматывать отсюда.

Молодое, больше похожее на девичье лицо танкиста выражало решительность и волю выполнить приказ. К хорошо сложенному, подтянутому командиру Сергей проникся чувством уважения сразу.

— У вас тут рай земной, — сделал вывод лейтенант после осмотра рощи.

— Когда немцы появятся? — спросил Сергей. — Надо к этому подготовиться.

— Немцы ночью не воюют, начнут утром после завтрака, но едят рано. К этому времени и надо готовить оборону.

— Почему наши опять отступают?

— Немцы справа и слева далеко продвинулись вперед. Если попадем в окружение, беда. Вот и отходим.

— Новые танки откуда? — Сергей ласково погладил ладонью шершавую поверхность лобовой брони, ствол пушки.

— Сегодня только получил, а старые, Т-28, сгорели. Вас что же, тут ни разу не бомбили? — с удивлением спросил Даниленко.

— Пока летают мимо.

— Не переживай. Прилетят и сюда.

— А я ведь хотел стать танкистом, — мечтательно сказал Сергей.

— Ну и зря отказался. Броня крепка. Давай готовиться к бою. А попозже приходи, познакомишься с танкистами, договоримся о взаимодействии.

Летний день долгий. Взвод бойцов КПП еще до ужина подготовил окопы для стрельбы лежа вдоль опушки рощи, с обеих сторон от дороги. Справа, до самой оконечности этой рощи, к обороне готовились танкисты.

Часов в восемь вечера к Сергею пришел лейтенант и попросил помочь отрыть окопы для танков. Даниленко ярко обрисовал предполагаемую картину следующего дня, тактику противника, наметил, что делать каждому подразделению.

— Если немцы начнут действовать по отработанному шаблону, мы еще повоюем, — выразил он надежду.

В розовые облака заходило солнце за дальним лесом. Разморенные теплом и работой уставшие бойцы лежали на не успевшей остыть родной земле. Каждый думал о своем. Завтра бой.

Сергей вспомнил о бабушкиной молитве, завернутой в «грамотку», для интереса достал из планшета и прочитал: «Ангеле Божий, хранителю мой святый, на соблюдение мне от Бога с небес данный, прилежно молю тя: ты мя днесь просвяти и от всякого зла сохрани, ко благому деянию настааи и на путь спасения направи. Аминь».

Утро выдалось тихим, прохладным. Солнце еще не взошло, земля была влажной от тумана, дальний лес в сизой дымке, а бойцы взвода Бодрова уже изготовились к бою. У танкистов бодрствовали лишь часовые.