Громовые степи

Очень расплывчато в инструкции определялись задачи войск НКВД в период отхода фронтов. Сказано лишь, что при подходе противника части и подразделения по охране тыла переходят на другие рубежи, где вновь организуют службу войскового заграждения.

«Потный майор» от себя кратко дополнил инструкцию:

— Отходить только на указанные рубежи и лишь по моей команде. Если не будет особых указаний, службу осуществлять согласно новой инструкции. Но у нас дело до отходов не дойдет. В любой обстановке, — продолжил Потных после некоторого раздумья, — ведите активный поиск враждебного и преступного элемента, это главная наша задача.

Однако оптимистический прогноз командира батальона, что «дело до отходов не дойдет», не оправдался. Уже рано утром следующего дня Сергей по радиостанции получил приказ от майора о немедленном отводе роты на линию реки Айдар севернее Старобельска, а во время отхода создавать службу заграждения на выгодных промежуточных рубежах через каждые десять-двадцать километров движения.

Что такое «промежуточный рубеж», можно было только догадываться. О них не было сказано ни слова в новой инструкции. Но приказ есть приказ, остальное решать самому.

Отходить можно по-разному. Чтобы не сосредоточиваться роте в одном месте и не давать повода для налетов авиации противника, Бодров приказал подразделениям совершать движение линией взводных колонн с интервалами до километра, а по маршруту следования — по балкам, оврагам, лесным полосам — вести разведку и поиск враждебного и преступного элемента. Всех задержанных направлять к командиру роты после остановки на новом рубеже.

Не успели взводы начать отход, как на дороге показались колонны войск, идущие в тыл. На большой скорости, в сплошной пылевой завесе шли десятки автомашин с бойцами. Сергей с отделением пулеметчиков стоял на обочине рядом со щитом: «КПП войск НКВД», на который никто не обращал внимания. Остановилась лишь одна штабная полуторка с майором в кабине, какая-то неисправность возникла в машине. Он и поведал командиру роты о сложившейся обстановке на фронте. Из его слов выходило, что немецко-фашистское командование силами групп армий «А» и «Б» намеревается окружить и уничтожить войска Юго-Западного и Южного фронтов. В этой связи Ставка Верховного Главнокомандования приказала вывести войска фронта из-под удара и отойти организованно на рубеж Дежниково. Красный Луч севернее Ворошиловграда, это километров семьдесят отсюда.

— Я не знаю ваших задач, — сказал в заключение майор, — но советую, старший лейтенант, поторопиться с отходом. Скоро тут будет жарко, немцы быстро разберутся в обстановке.

— Товарищ майор, — обратился Сергей к штабному командиру.

— Войска идут монолитной колонной. Это же хорошая мишень для бомбардировщиков.

— Пока немцы сообразят, что к чему, мы уже будем на новом рубеже. На это и рассчитываем.

К вечеру рота Бодрова вышла на выбранный командиром промежуточный рубеж. Это была степная речушка, узкая и мелкая. Так себе препятствие. Если хорошо разбежаться, перепрыгнуть можно. Но все-таки водная преграда: на автомашине и танке с ходу не преодолеешь. В пойме тихо, прохладно, влажный воздух. Высоко над водной гладью бесшумно носятся стрижи. Вьется мошка.

Неожиданными оказались результаты незапланированных проверок в пути следования мест возможного укрытия враждебного и преступного элемента. Ординарец поливал водой из ведра на спину командира, когда от взводов под конвоем стали прибывать задержанные. Кого тут только не было: мужчины и женщины, старики и дети. А из первого взвода доставили трех диверсантов с радиостанциями, вещевыми мешками с продуктами и боеприпасами. Один из них оказался молдаванином, а два других латышами. Среди задержанных были пять красноармейцев, шесть заключенных, бежавших из лагерей, трое молодых людей без документов, которые ничего путного не могли сказать о причине нахождения в овраге.

С женщинами, детьми и стариками командир роты и его заместитель разобрались быстро. Все они колхозники из окружающих сел, друг друга знают в лицо и по совместной работе. Колхозников отправили в тыл на первой остановленной автомашине.

— Плохо, — сокрушается Шведов, — колхозники вообще не имеют документов, этим кто угодно воспользуется.

Трое молодых людей признались, что спрятались в овраге от призыва в армию и теперь раскаиваются.

— Раскаиваться они раскаиваются, а что с ними делать дальше? — недоумевал командир роты.

— Давайте их отпустим, совсем зеленые ведь.

— Но они же преступники. По закону военного времени их могут расстрелять в любом особом отделе.

— Жалко, конечно, ребята неплохие.