Грошик для Лори.(СИ)

Девочка, онемев от ужаса, на секунду застыла. А потом медленно перевела взгляд на кругляк в своей ладошке. Золотая штуковина мелко тряслась и светилась. Аджастанская вязь странным образом перестроилась и разложилась другим порядком. Появились новые строчки, добавились крохотные фигурки, черточки, значки.

Но было что-то еще. Особенное и необъяснимое. Лори склонила голову ниже и осторожно провела пальцем по камням. Один из восьми камней - блеклых, серо-голубых, окрасился глубокой благородной синевой.

- Сапфир? - Удивленно прошептала девочка и тихо присела на стул. Свеча дрогнула. За дверью послышалась тяжелая поступь Крошки. Лори быстро сунула кругляк в кармашек платья и обернулась.

- Почему эльдора не за книгой? - Это был не вопрос, а обычное Крошкино ворчание. Няня вплыла в комнату, колыхая юбкой, и неодобрительно посмотрела на девочку. - Эльдора любуется на себя в зеркало, вместо того, чтобы повторять основные правила трактата мэтра Жюльена об укреплении власти и благоустройстве государства.

Лори скуксилась.

- Расчеши меня. Пожалуйста, - и легко выдернула черепаховую заколку из волос. Длинные светлые кудри рассыпались по спине, и няня, наконец-то улыбнулась.

- Волосы эльдоры густые, как заросли дикого шиповника, - ловкие руки начали бережно водить щеткой по непокорной гриве волос.

- Еще скажи, как джунгли Богано.

Крошка вздохнула и бросила печальный взгляд в зеркало, у которого сидела Лори.

- Джунгли Богано были у грельдоры Аглаи. Грельдор Петер смеялся, что разорится на щетках и расческах для своей жены. Покупал их чуть ли не каждую неделю. Да не простые, а обязательно с инкрустацией из дорогих камней, в оправе из перламутровых черепах. Каждая за два полновесных золотых гроша. Где сейчас все это?

- Я помню, - ответила Лори. Няня сердито скривила полные губы и со злостью забубнила.

- Дом был полная чаша. Картины, старинные гобелены, ковры, мебель из красного дерева. Все из столицы. Два года прошло, и будто метла вымела.

- Крошка, а где мамино ожерелье из сапфиров? Помнишь?

- В сейфе грельдора Сержио. Должно быть. Но так ли это, Зайра не знает. Проверить может только попечительский совет магистрата... А зачем это эльдоре Лорентине?

- Недавно вспомнила, - отмахнулась Лори.

Няня доплела косу, заботливо пригладила рукой непокорные кудряшки на лбу и улыбнулась, довольная работой.

- Когда эльдора подрастет, то на ее голове обязательно будут джунгли Богано, как и у грельдоры Аглаи, - Крошка засмеялась, всколыхнув пышным телом, и бросила случайный взгляд на окно. Улыбка слетела с лица. Няня ахнула и ринулась к окну.

- Что это?

- Ой, Крошка, - заполошно всплеснула руками Лори. - Представляешь? На приступке сцепились две птицы. Я думала, они друг другу все перья повыщипывают. Тут такое было. Я как зашикала на них, застучала по стеклу, затопала ногами по полу. И они разлетелись.

Крошка долгим взглядом уставилась на растекшуюся по стеклу каплю крови. Потом перевела взгляд на Лори.

- Эльдора точно топала ногами?

Лори на секунду смутилась, но бодро ответила:

- Да. Кажется. Слушай, я так перепугалась, что точно не помню.

Няня покачала головой и взяла тряпку, чтобы оттереть кровь со стекла.

- Если эльдора точно топала ногами, то дух дома отведет напасть.

Когда Крошка ушла, Лори устало опустилась на кровать. Круглая штуковина в кармане ударила по коленке, но девочка не спешила ее доставать. После слов няни о неизвестной напасти, любопытство поумерилось. Даже появилось желание выбросить штуковину подальше от глаз, или опять закопать в землю. Лори, не раздеваясь, опустила голову на подушку и закрыла глаза. Она полежит одну минутку, а потом подумает, что делать дальше.

_______

Плотные шторы не пропускали света. В комнату не проникал ни единый отблеск любопытного ночного светила - Олао не любил разговаривать с Зайрой при луне. Крошка, для себя, объясняло это соперничеством старого духа и вечного светила, хозяина ночи.

Маленький осколок священной маски лежал на широком медном блюде - это все, что осталось у нее от Олао. Но ей это не мешало. Олао в крупице, в мизерной пылинке, и в необъятном облаке. Он везде.

Когда-то, давным-давно, этот осколок дерева боаго спас ей жизнь. Мать, залитая собственной кровью, вложила его в ладошку зареванной девочки. Трясущиеся в агонии пальцы тоже были в крови и пропитали ею священную щепку. Олао остался доволен.

- Бхоноро-матта. Бхоноро. Вокхоро-матта. Вокхоро.

Побелевшие полные губы неистово шептали матту - слово.

- Фотехре-матта. Фотехре. Цетха-матта. Цетха.

Матта срывалась с языка плотным облаком. Сердце в тисках слова болезненно дернулось. Белое лицо застыло маской. Глаза накрылись туманом...

Радужная тень с тремя хвостами-змеями пронеслась мимо Крошки, ударив ее по лицу. Зайра захрипела и обмякла. Видение рухнуло на нее водопадом, закрутило, и унесло разум туда, где повелевал дух.

ГЛАВА 2