Гросс-адмирал. Воспоминания командующего ВМФ Третьего рейха. 1935-1943

В начале своей деятельности Гитлер явным образом не питал особых симпатий к флоту. В своей книге «Майн кампф» он в высшей степени резко критикует императорский военно-морской флот и программу его развития, разработанную адмиралом фон Тирпицем. Эти позорящие флот страницы, как мы впоследствии узнали, были предложены его военным советником. Однако фон Левитсон, контр-адмирал в отставке, блестящий морской офицер, которого я хорошо знавал по службе на бронепалубных крейсерах во время Первой мировой войны, ставший одним из первых членов нацистской партии, пришел к мнению, что с того времени Гитлер стал лучше разбираться во флотских вопросах. Он отметил как-то, что прекрасно дисциплинированные флотские держатся в стороне от всякой политики и являют собой надежный инструмент легитимного государства.

Еще до прихода к власти в 1933 году Гитлер посвятил немало времени усердному изучению флота и его проблем и уже тогда дал понять, что он лично будет поддерживать возрождение флота.

Примерно в это время британский адмирал Харпер опубликовал свое исследование битвы при Скагерраке, «Загадка Ютландии». По просьбе Гитлера Рудольф Гесс сделал ее перевод, который Гитлер и прочитал в один присест, с обеда и до рассвета следующего дня. Он постоянно держал под рукой британский справочник по боевым кораблям и его немецкий аналог. Благодаря постоянному чтению и исключительной памяти он смог приобрести широкие познания в этой сфере, которые дали ему прекрасную базу для вынесения суждений по тем или иным флотским вопросам. В некоторых отношениях он превосходил даже признанных экспертов, был восприимчив к тем предложениям и докладам, которые я делал ему, и всегда внимательно выслушивал мои слова. Очень часто я находил взаимопонимание с ним куда проще, чем с военным министром фон Бломбергом, который зачастую рассматривал военные проблемы с точки зрения своего собственного рода войск, пехоты.

Очень скоро я убедился в одном: Гитлер не согласен со многими политическими линиями предыдущих десятилетий и он извлек из них те же самые уроки, которые сделали и мы на флоте.

Одной из основ его политики, как он неоднократно повторял нам, было то, что мы никогда больше не должны вступать в гонку вооружений с Англией, но должны прилагать все возможные усилия, чтобы установить с ней тесные и дружественные связи. Поэтому в отношениях с Англией он был предельно осторожен. По этой причине и мне тоже приходилось умерять те или иные мои суждения и программы в гораздо большей степени, чем мне этого хотелось. В особенности в отношении конструирования кораблей, которые мы планировали строить для замены наших «карманных» линкоров. В нашей строительной программе на очереди были два следующих линкора – «Шарнхорст» и «Гнейзенау», и лишь после долгого обсуждения и множества аргументов Гитлер согласился на то, чтобы снабдить их тремя башнями артиллерии главного калибра вместо первоначально запланированных двух. Но он решительно отклонил наше предложение увеличить калибр этих орудий с 285 мм до 380 мм. Такое решение буквально обескуражило меня, как и тот пункт в морском соглашении, который устанавливал мощь нашего флота в размере только одной трети от мощи британского флота.

Однако решение Гитлера ограничить наш флот по отношению к флоту Англии укрепило мою убежденность в том, что он намерен следовать той умеренной и осторожной внешней политике, которая была бы разумным отражением состояния дел на мировой арене.

Что же касается моих обязанностей командующего флотом, то Гитлер предоставил мне полную свободу действий. Проявляя острый интерес к типам кораблей, их вооружению и прочим техническим деталям, он весьма редко тем или иным образом вмешивался в жизнь основных структур военно-морского флота. Это относится к боевой учебе, образованию и несению службы, а также к юридической системе флота. Ни разу в начале своей деятельности как политика не попытался он оказать какое-либо влияние на отбор или назначение кадров, не допустил даже намека на какие-либо свои личные предпочтения. Поступи он так, я твердо отверг бы его поползновения, поскольку командующий одним из видов вооруженных сил несет полную личную ответственность за все.

Впечатление, которое Гитлер произвел на меня в тот период, было таким же, что и у всех остальных моих сограждан, – выдающегося человека и прирожденного лидера. Его познания, полученные интенсивным самообразованием, были обширны и разнообразны. Он не только хранил в своей памяти все эти разнообразные сведения, но и усваивал их, а его способность немедленно проникать в самую суть проблемы и сводить даже самые запутанные вопросы к общему знаменателю просто поражала. Он мог излагать свои мысли ясным и доступным языком, в таких словах, которые были максимально доступны пониманию того или иного слушателя. Неудивительно, что немцы приняли его не только с надеждой, но и с твердым убеждением в том, что он сможет вывести их из депрессии и нищеты, возникших в результате Версальского мира, и были готовы предоставить ему любые полномочия, необходимые для этого.