Гросс (СИ)

— Годовой оклад рядового — пять сотен на всем готовом! Плюс боевые и страховка, на случай увечья или гибели. Снаряжение и оружие такое, что и в гвардии не зазорно носить. Про кормежку и говорить не буду, у нас на «Палладе» и господа офицеры не все такое едали.

— Богато, — недоверчиво покрутил головой Пригожин. — А велика ли страховка? Нет, я, конечно, помирать не собираюсь, но…

— Если погибнешь, родным две тысячи сразу чистоганом. Если ранят, то жалованье на все время, пока не в строю, ну и лечение за счет компании. Опять же, Мартемьян Андреевич и сам лечить может, и с самыми лучшими целителями дружбу водит. Так что за этим дело не станет!

— Даже не знаю, — вздохнул Богомаз. — Уж больно ты мягко стелешь. Ей богу, Тимофеевич, кто другой бы так пел, ни за что бы не поверил.

— Так думай, голова-то тебе зачем дадена? Все условия пропечатаем в договоре и затвердим у нотариуса. Не боись, братва, тут все без обмана.

— А чего тут думать, старшой?! — махнул рукой помалкивавший до сих пор Белов. — Да на такие условия вот он я, как есть!

— Я тоже! — не раздумывая, подтвердил неразлучный с ним Шишкин.

— И мы оба-двое, — переглянувшись, подтвердили работавшие вместе на Путиловском заводе Федя Пригожин и Ваня Ларкин.

— Ну а ты что же, Илья? — пытливо посмотрел на бывшего подчиненного Вахрамеев.

— Эх, сгорел сарай, гори и хата! — выпалил Богомаз и неожиданно улыбнулся. — Пиши и меня в свою команду, старый черт!

— Надумал, стало быть?

— Да чего тут думать. По совести говоря, страсть как надоело баранку крутить и скаты пинать. До чертиков назад в небо хочется. Иной раз, не поверите, по ночам снится, как мы над морем идем. Решено, продам к черту свою колымагу, и с вами!

— Вот и добре. На том и порешаем. Все, кто надумал, завтра к восьми ноль-ноль к нам на мызу. Командир с вами тоже потолковать хочет, прежде чем контракт подписывать. Ну и вам, опять же, время на подумать. Завтра уж не до того будет!

[1] Квартирмейстер — унтер-офицер. Квартирмейстер командует матросами, размещаемыми в данном кубрике. Он обязан следить за наличием своих матросов на корабле, за здоровьем своих матросов, чистотой и исправностью их одежды, за выдачей матросам питания и за возврат на поварню остатков пищи и посуду, за тем, чтобы продукты, оружие, вещи, снасти не растаскивались с корабля.

Глава 19

Еситеру осторожно взял в руки артефакт и еще раз проверил плетения. Цена даже самой наималейшей ошибки может быть очень велика, но, кажется, все в порядке. Выполненный в виде православного креста оберег будет надежно защищать своего обладателя от любого ментального воздействия, но при этом не станет блокировать собственные потоки. Более того, при тонкой настройке вполне возможно добиться, что он начнет развивать способности своего носителя, как это и положено артефакту со стелларами.

Ах, если бы его сейчас видел учитель! Он и без того гордился своим воспитанником, но сейчас ученик превзошел его и создал настоящий шедевр! В Японии нет своих звездных адамантов, а то немногое, что удается купить, как правило, не слишком высокого качества. Минералов, пригодных для изготовления артефактов, тоже нет, но их хотя бы можно достать. Потому мастера Страны восходящего солнца пошли по пути усложнения плетений и достигли на этом поприще потрясающих высот. Впрочем, судьба распорядилась так, что на Родине об этом никто не узнает.

Правда, как говорят русские, нет худа без добра. Теперь, благодаря дружбе с наследником рода Колычевых, у него есть доступ к самым мощным камням, и он может делать то, что раньше было под силу лишь волшебникам из сказок.

— Ну что? — заглянул к нему Мартемьян

— Смотрите, Март-сама, — бесстрастно отозвался японец и протянул артефакт своему новому дайме.

— Твою ж…, — не смог удержаться от восторга гросс.

Почему-то у русских принято выражать радость или любую другую эмоцию таким образом. Но кто он такой, чтобы судить своего победителя? Возможно, он и его соплеменники так отгоняют от себя злых демонов?

— Ибрагим, ты гений! — продолжал тот.

Да, теперь его зовут не Еситеру Накагава, а Ибрагим-оглы Али-бек Хаджиев. Так уж получилось. Незнакомцы, узнав об этом, обычно удивляются, но иногда смеются. Впрочем, его происхождение — секрет Полишинеля. Все, кому надо, знают, включая почему-то индифферентных к этому жандармов, остальные их не интересуют.

— Спасибо, — впервые скупо улыбнулся мастер. — Я старался!

— Но ведь нашему пациенту это не поможет?

— Нет, — покачал головой японец. — Слишком все запущено. Будь каналы просто забиты, их можно было прочистить. Правда, потребовался бы другой артефакт, но его не так уж сложно сделать. Но у принца они практически разрушены…

— Хреново!

— Судьбу не изменить. Хотя…

— Что? — встрепенулся Колычев.

— У принца Николая были природные способности. Нет никаких оснований предполагать, что их не будет у его потомков.

— Это, конечно, очень его утешит. Прям чакры раскроет или новые пробурит…

— Что вы сказали, Март-сама?

— Чакры раскроет.

— Нет, после.

— Пробурит?!

— А почему бы и нет?

— Ты серьезно?