Гроссмейстер сыска

– Да в чем мне раскаиваться? – плачущим голосом выкрикнул Сукачев. – Я все вам рассказал. Ничего такого я не делал. За что меня сажать?

– За соучастие в убийстве! – жестко сказал Гуров и поднялся. – В общем, подумайте, Алексей Владимирович! Сроку я вам даю до утра. Если надумаете рассказать всю правду, то позвоните мне вот по этому телефону… Если звонка утром не будет, я начинаю действовать, и тогда пощады не ждите! Не стану желать спокойной ночи, потому что спать вам сегодня не стоит… Но говорю «до свидания», надеясь на ваш здравый смысл и скорую встречу.

Гуров, не оборачиваясь, направился к выходу, самостоятельно открыл дверь и покинул квартиру Сукачева. Он испытывал смешанные чувства от своего визита. С одной стороны, картина преступления начинала вырисовываться и даже определились некоторые его соучастники. Но, с другой стороны, все это еще было очень зыбко и приблизительно. Не было никаких прямых улик, а свидетели могли в любую минуту отказаться от своих показаний, данных в минуту душевной слабости… И уж совсем сомнительно, что удастся добраться до главных заказчиков убийства. Похоже, распоряжение о нем отдавалось даже не через третьи, а через десятые руки. Какой-то Сиволапов, какой-то неназванный человек, круглощекий Сукачев – сама невинность, – ни о чем не догадывающийся, ни в чем не сомневающийся…

Гуров вышел из подъезда на промозглый воздух. Его «Пежо», тускло отсвечивая стеклами, дожидался хозяина на том же месте, где он его оставил. Гуров поднял голову – на третьем этаже в квартире Сукачева пылали все окна.

Гуров отпер дверцу машины, сел за руль, хотел повернуть ключ в замке зажигания. И в этот момент с заднего сиденья раздался негромкий самоуверенный голос:

– Не торопитесь пока, Лев Иванович! Не знаю, как у вас с нервишками. Еще врежетесь во что-нибудь на ходу! А нам надо спокойно поговорить…

Гуров резко обернулся, но тут же в подбородок ему уперся холодный ствол пистолета. Лица человека, сидящего на заднем сиденье, он так и не увидел – оно было скрыто в тени.

– Спокойнее, Лев Иванович, спокойнее! – недовольно проговорил незнакомец. – Так я и знал, что с нервами у вас не все благополучно. Возраст, наверное? – Вопрос был с явной издевательской интонацией. – Отпуск вам действительно не повредил бы… Если бы вы использовали его по назначению!

– Вы из соцзащиты или занимаетесь неврологической практикой? – раздраженно спросил Гуров.

– Увы, ни тем и ни другим! – сказал человек с пистолетом. – Работа у меня, можно сказать, собачья, Лев Иванович! Я вроде дневального у тумбочки, понимаете?

– Нынче дневальным стрелковое оружие выдают? – иронически поинтересовался Гуров.

– Приходится, Лев Иванович, приходится! – сокрушенно сказал незнакомец. – Времена-то какие!.. Но давайте перейдем к делу, а то глубокая ночь на дворе. Вам-то спешить никуда не надо, а у меня завтра полный рабочий день. Крутишься, как белка в колесе, а тут еще вы мне задачки подбрасываете…

– Я, уважаемый, не старшина роты, чтобы дневальным задачи давать, – брезгливо сказал Гуров. – Давайте без лирики – чего вам от меня надо?

– Без лирики я вам вот что скажу, Лев Иванович! – зло произнес «дневальный». – Не суйте свой нос, куда не следует, понятно? Вы уже убедились, что никто с вами шутить не собирается. Неужели вы стали так туго соображать? Уже и в отпуск вас отправили, и жену-красавицу предупредили… Ждете, когда от слов мы перейдем к делу?

– Кто это «вы»? – спросил Гуров. – Вы лично или фракция «Расцвет России»?

– Это не имеет значения, – высокомерно ответил незнакомец. – Для вас мы – просто те, кто диктует условия. Примите это как данность.

– Наглые теперь пошли дневальные, – усмехнулся Гуров, хладнокровно запуская мотор.

– Эй, – с тревогой сказал незнакомец. – Я не разрешал вам отъезжать!

– У себя в бардаке будешь разрешать или не разрешать, засранец! – произнес сквозь зубы Гуров и до отказа выжал педаль газа.

«Пежо» прыгнул вперед и помчался по притихшим улицам. Одинокие фонари стремительно полетели навстречу.

– Остановиться! – завопил незнакомец, привставая на сиденье и тыча пистолетом в широкую спину Гурова. – Я приказываю остановиться! Я буду стрелять!

Гуров покосился на стрелку спидометра, которая перевалила за сотенную отметку, и невозмутимо сказал:

– Стреляй, если кишка не тонка! Погибнешь как герой, на боевом посту. Правда, труп придется в запаянном гробу хоронить, ввиду полной его неприглядности. Зато на похороны соберется вся Государственная дума, а ради этого стоит умереть, верно?

Незадачливый пассажир ничего на это не ответил и опять плюхнулся на сиденье, отчаянно матерясь. Как и предполагал Гуров, стрелять он не собирался с самого начала, а теперь это было бы просто безумием.

Гуров на бешеной скорости проехал два квартала и свернул на окраину. Машину так бросало на поворотах, что незнакомец за спиной Гурова только скрипел зубами.