Гроссмейстерский балл

— Нет, нет! Мы вас тут же отпустим. Мы специально приехали на машине. Извините меня.

— Ладно. Ждите внизу.

4

Филипп спустился вниз. У заводской машины возилось несколько человек. Среди них Левка и Онегин. Они грузили деревянный ящик. Видно, ящик был чертовски тяжел.

— Сто двадцать килограмм! — объявил Левка и гордо посмотрел на Филиппа.

«Левка при деле», — подумал Филипп и улыбнулся.

— Ему смешно! — возмутился Левка. — Ровно сто двадцать! Изотоп весит два грамма, а защита — сто двадцать килограмм свинца.

— Перестраховка! — произнес Онегин, закрывая задний борт машины.

Из проходной показалась Козловская. В модном сером плаще и с портфелем.

— Обрати внимание, какая красивая женщина, — шепотом бросил Левка Филиппу.

— Я уже обратил, — ответил Филипп.

— Поехали, мальчики! — Козловская села рядом с шофером. — Я захватила немного кимберлита и десять зернышек алмаза различного диаметра. Хватит?

Филипп пожал плечами.

Они расселись на скамейке вдоль борта машины. Контейнер стоял посередине.

— Не бойтесь. Он не кусается, — произнес Онегин.

— А мы и не боимся, — с пионерской готовностью ответил Левка.

— Поехали, что ли?! — вызывающе небрежным тоном предложил Филипп, не глядя на контейнер.

Они миновали Литейный мост, свернули на набережную Кутузова и помчались вдоль Невы на Васильевский остров.

— Ты вчера один работал? — равнодушно спросил Левка.

— Нет. А что?

— Ничего. Просто она живет в этом доме… Вон ее окна.

— Откуда ты знаешь?

— Ревнуешь? — криво усмехнулся Левка. — Не бойся. Я на эти окна смотрел не из комнаты, а с набережной…

— Я хотела зайти в кондитерскую купить торт, — вздохнула Козловская.

Машина миновала памятник Суворову.

5

Испытания проходили в подвале. Раньше он служил бомбоубежищем. Теперь там хранилась старая документация, заводской архив.

К приезду Филиппа Стас наладил контрольно-измерительную схему. Надо было выяснить работу прибора под действием радиации.

Контейнер стоял в стороне. Освобожденный от деревянного футляра, он напоминал винный бочонок, покрытый «слоновкой». Капсула с радиоактивным туллием пряталась где-то внутри бочонка.

В соседней комнате за столом под мощной рефлекторной лампой расположилась Козловская. Яркий свет лампы оттенял множество мелких морщинок на ее красивом лице. Козловская отмерила литр кимберлитовой породы и бросила туда пять зернышек алмаза. Тусклые грязно-серые зерна потерялись в зеленоватом кимберлите.

Филипп позвонил Гене Казимировне и сообщил, что все готово. Вскоре в подвал спустились Корнев и Трофимов.

— Ну что, орлы… Н-да, зарезали вы меня, — произнес Корнев, пожимая всем руки.

— Товарищи, техника безопасности не предусматривает… — забеспокоился Онегин, пряча в карман затрепанную книжку о шпионах.

— Мы отойдем в сторонку, — миролюбиво предложил Корнев.

— Мое дело — предупредить, — ответил Онегин.

Корнев присел на стул. Ребята захлопотали вокруг прибора. Онегин вытащил из чемоданчика дозиметры и раздал всем. Дозиметры были похожи на авторучки.

Онегин натянул резиновые перчатки, вытащил из ПОА свинцовый футляр и подошел к контейнеру с изотопом. Ловкий поворот — и свинцовая пробка повисла на цепочке. Еще несколько рассчитанных движений — и в желтых резиновых пальцах Онегина затускнела капсула с радиоактивной окисью туллия — короткая трубочка толщиной с карандаш. Вот она, такая безобидная штучка! Издали!

Левка и Филипп встретились глазами и заговорщицки подмигнули друг другу. Тишина…

Онегин вставил капсулу в футляр и подошел к прибору. Левка направил на свет дозиметр и заглянул в окуляр. Тонкая индикаторная нить замерла у нуля.

— Тоже брак, — проворчал Левка. — Неужели никакой радиации?!

— У них большая инерционность, — проговорил Онегин. — Сразу не показывают. Надо ждать некоторое время.

— Пока не схватишь дозу, — мрачно сострил Левка.

Все рассмеялись. Онегин захватил дозиметры старых типов.

— Роман Александрович! — Филипп посмотрел на дверь в соседнюю комнату. — Сопровождающая алмазы из ОКБ… У нее сегодня день рождения. Еле уговорил приехать…

Корнев подошел к двери, поздоровался с Козловской, вернулся на место и сел.

Онегин повесил на шею пульт радиометра, надел наушники, взял, датчик, включил питание, вывел стрелку на нуль и запустил секундомер. Чуть слышно застрекотало счетное устройство. Онегин снял наушники и увеличил громкость.

— Записывайте, — Онегин обратился к Филиппу. — Вычислять будем потом. Итак, сверху восемь… — Онегин поднес датчик к задней стенке и стал выжидать. — Шесть…

Стас подключил осциллограф. На экране скакнула точка и расползлась в ровную голубую линию.

Тем временем Корнев отозвал Левку в сторону и что-то ему сказал. Левка кивнул. Корнев достал портмоне и длинными пальцами выудил трешницу. Подошел Трофимов, улыбнулся и достал кошелек. Левка что-то соображал, затем, видимо, решился и вытащил из кармана два рубля. Сложил все деньги в кучу и вышел из помещения.

— Итак, максимальная активность — около трехсот миллирентген, — объявил Онегин. — Причем надо учесть — источник старый. Всего в пять кюри.

— Что ж, испытывайте на извлечение алмазов, — вздохнул Корнев. — Все правильно. Все подтвердилось…