Гроза 1940

Это четвёртое место было очень странным. Намёки о главном центре всплывали на каждом этапе расследования, но любые попытки вытрясти из подследственных какие–либо подробности заканчивались ничем. Они просто не знали ничего конкретного, только слухи, да и то непроверенные. Не давали результатов и допросы на Лубянке, арестованные либо не знали, либо молчали. Когда же один из них всё же согласился рассказать то, что ему было известно, с ним произошёл странный случай. Стоило ему только попытаться сказать название места, где по его сведениям был расположен главный центр, как он начал задыхаться. Прибывший через пять минут врач сумел только зафиксировать смерть. После этого капитану Зайцеву было приказано удвоить осторожность, а вместе с ним по местам его службы начала перемещаться команда «"волкодавов"» из личного резерва наркома. Вот и сейчас мимо их старого ржавого корыта, только по недоразумению до сих пор носящего название автомобиля, проскочил «"Опель"» с двумя молодыми лейтенантами. Это был один из подвижных постов прикрытия, где–то на дороге их должны сменить другие люди, тех в свою очередь третьи. Методика была отработана до мелочей, но пока на его скромную персону никто не покушался. Или не смогли вычислить, или считали за меньшее зло уничтожение некоторых агентов.

Виктор начал тихо клевать носом под мерное урчание двигателя. Всю ночь он старательно изучал документы переданные ему в Киеве. Вначале в штабе аэродрома ПВО, затем в брюхе транспортного самолёта при тусклом свете фонаря аварийного освещения. Из–за срочности наркомат решился на доставку Виктора самолётом, хотя ко всем предыдущим местам службы он добирался поездом. Этих поездок ему хватит ещё надолго. Всю дорогу ему приходилось старательно изображать выпивоху и рубаху парня, нести всякую чушь развлекая случайных собутыльников, приставать к проводницам. Да и пить порой приходилось по настоящему. Виктор не был трезвенником, не был и малопьющим, довольно часто напивался «"до положения риз"». Но всегда это происходило только с одним человеком, старинным другом ещё с далёких заводских времён Колькой. А тут вдруг оказалось, что Виктор не может пить с другими людьми. Нет, понемногу пить то он конечно мог, но вот напиваться не тянуло. А на работе он вообще не пил, вот и приходилось старательно симулировать, полоская рот водкой каждое утро, да и во время рабочего дня. Не забыл он сделать это и сейчас перед тем как выходить из штаба. Шофёр давно уловил этот запах, и сейчас сонливость пассажира объяснил самым естественным в таком состоянии похмельем.

Виктор рывками проваливался в сумбурный сон, в котором ему то вручали орден за проделанную работу, то расстреливали за провал расследования. Иногда он поднимал голову, чтобы увидеть очередной холм, на который старательно и натужно гудя двигателем забиралась их машина, после чего опять проваливался в царство Морфея. Разбудил его раздавшийся впереди выстрел. Виктор крикнул сержанту: «"Стой"». Тот вжал педаль тормоза в пол и оцепенел, уставившись взглядом вперёд. Виктор выдернул из кобуры ТТ и вывалился в приоткрытую дверцу. Метнувшись в сторону, он проломился через кусты и побежал вдоль дороги к месту, откуда ему послышался выстрел. Дорога в этом месте проходила через довольно густой лес, Виктору приходилось огибать деревья, продираться через кусты. Наконец он выскочил на небольшую полянку, на которой лежало три тела и сидел ещё один человек. В сидящем он узнал одного из лейтенантов группы сопровождения, находившегося в недавно обогнавшей их машине. Тот бинтовал руку поверх разорванного рукава гимнастёрки. Виктор убрал ТТ в кобуру, помог забинтовать рану. Вспомнив имя лейтенанта, один раз им уже приходилось работать вместе, он спросил:

– Коля, что произошло?

– Да место это показалось нам подозрительным. Сверкнуло в кустах что–то, мы и решили проверить. Проехали мы немного дальше, загнали «"Опель"» в лес, а сами вкруговую сюда. А здесь засада, вас, судя по всему, ждали. Ну мы двоих сразу положили, а остальных постарались взять. Этот вот гад меня из нагана и зацепил. – Лейтенант кивнул головой в сторону связанного ремнями человека.

– Остальных? – Спросил Виктор.

– Был ещё один. – Ответил лейтенант. – Он сразу в лес побежал как нас увидел. Мишка за ним погнался.

Вскоре в кустах примыкающих к полянке раздался треск ломаемых сучьев и из них вывалился второй лейтенант. За собой он тащил безвольное, явно мёртвое тело.

– Что с ним? – Спросил Виктор.

– Яд у него с собой был, товарищ капитан, в воротнике. Только я его подсёк и к земле прижал, как он, гад, зубами воротник рванул и сдох, сука.

– Проверь у этого, – Виктор показал на связанного диверсанта.

Михаил перевернул находящегося в беспамятстве пленника, быстро ощупал воротник его гимнастёрки.

– Есть, товарищ капитан. – Лейтенант отхватил ножом кусок воротника и перекинул его Виктору.