Гроза 3

Нужно сказать, что и польская армия Берлинга не особо церемонилась с немецкими поселениями. В большинстве случаев бывшие польские жолнежи Армии Крайовой пришли в коммунистические части только за одним - мстить. В пяти дивизиях Польской армии они составляли около трети. Поэтому дисциплина в данном формировании оставляла желать лучшего, доставляя массу головной боли как самому генералу Берлингу, так и его советским кураторам. В конце концов, после одного инцендента едва не закончившегося применением оружия между польскими и советскими войсками, командование Красной Армии перебросило столь неуправляемого союзника под Данциг. Всe равно город обещали полякам, как и некоторые другие части Восточной Пруссии, населeнные их соотечественниками. Вот пусть и отвоевывают.

Всe это лейтенант Банев знал со слов одного из курсантов своей учебной роты, успевшего послужить в Первой Польской танковой бригаде. Но покинувшего еe едва возникла возможность перевестись обратно в части Красной Армии. Вот и сейчас он изъявил желание служить в Первой танковой армии, а не возвращаться обратно в Польские части. Володька приподнялся над нарами, рассматривая расположенные у противоположной стены вагона нары. Марек спал, укутавшись в шинель, только лицо белело в полумраке теплушки. Спали и остальные бойцы их взводов, наверстывая бессонные ночи училищ, в которых они провели, как минимум, три месяца. А некоторые, как сам Володька Банев с Мареком Сосновским, по полгода.

Володька перевернулся на спину, уставился в потолок, вспоминая события прошедших месяцев. Отправка в офицерское училище не стала для него большой неожиданностью. Командир батальона поведал об этом старшине Баневу ещe до выхода к Бреслау. Чувство было двояким. С одной стороны льстило. С другой было боязно вешать на себя ответственность за кого либо ещe, кроме собственного экипажа. Но упрашивать старшину Банева никто не собирался. Как только армия блокировала Познань, командир корпуса отдал приказ, и Володька отправился в Челябинск изучать премудрости командования другими людьми.

Челябинск за последние два года превратился в главный центр страны по подготовке танкистов. Кроме офицерского училища были вокруг него сосредоточены учебные части, обучавшие командиров танков, механиков-водителей, радистов, наводчиков, заряжающих. А также учили их заменять друг друга в случае необходимости. В конце срока обучения составляли экипажи, формировали маршевые роты и вместе с готовыми танками отправляли в сторону фронта.

Старшина Банев, как и другие имевшие боевой опыт сержанты и старшины, попал в роту ускоренного выпуска. Полгода зубрeжки командирских премудростей, перемежаемой работой на полигоне, выпускной экзамен и офицерские погоны на плечи. Бывших школьников терзали обучением в два раза дольше, но и то, по мнению преподавателей, готовили из них всего лишь пушечное мясо, из которого может выйти толковый командир, а может и сгореть в первом же бою. Всe зависит от человека. Сержанты с боевым опытом имели больше шансов уцелеть, но и для них срок, всего лишь шесть месяцев, был слишком мал по высказыванию командира их учебной роты.

Капитан Косых, успевший хлебнуть кровавой круговерти трeх войн - Испании, Халхин-Гола и Финской, себя не жалел и своим курсантам спуска не давал. У всей учебной роты единственным желанием было, хотя бы раз в неделю выспаться. Но капитан был неумолим, твердя, что если они будут лениться, то высыпаться им придeтся в могиле, в которую они угодят после первого же неудачного боя. Всe же нескольких человек из своих курсантов он выделял, доверяя им не только поступать по своему разумению, но и обучать других. Оказался среди них и старшина Банев. Внимательно рассмотрев на первом построении Володькины награды, капитан назначил того помощником командира первого взвода. Хотя ордена велел снять и спрятать до лучших времeн. И не только ему, а всем кто имел подобные знаки отличия. Недовольные курсанты побурчали, но приказ выполнили, теряясь в догадках о причинах данного распоряжения. Объяснение оказалось простым. Командир учебного батальона, в который входила их рота, терпеть не мог чужие награды, твердя, что «на фронте их дают кому ни попадя». И если капитан Косых имел солидный боевой опыт, то комбат, майор Кудинов, на войне никогда не был, к линии фронта ближе тысячи километров не приближался, да и не стремился туда.