Гроза

Жадов (кротко). Пойду. Полина, теперь ты можешь идти к маменьке; я тебя держать не стану. Уж теперь я не изменю себе. Если судьба приведет есть один черный хлеб, – буду есть один черный хлеб. Никакие блага не соблазнят меня, нет! Я хочу сохранить за собой дорогое право глядеть всякому в глаза прямо, без стыда, без тайных угрызений, читать и смотреть сатиры и комедии на взяточников и хохотать от чистого сердца, откровенным смехом. Если вся жизнь моя будет состоять из трудов и лишений, я не буду роптать… Одного утешения буду просить я у бога, одной награды буду ждать. Чего, думаете вы?

Короткое молчание.

Я буду ждать того времени, когда взяточник будет бояться суда общественного больше, чем уголовного.

Вышневский (встает). Я тебя задушу своими руками! (Шатается.) Юсов, мне дурно. Проводи меня в кабинет. (Уходит с Юсовым.)

Явление пятое

Вышневская, Жадов, Полина и потом Юсов.

Полина (подходит к Жадову). Ты подумал, что я в самом деле хочу тебя оставить? Это я нарочно. Меня научили.

Вышневская. Помиритесь, дети мои.

Жадов и Полина целуются.

Юсов (в дверях). Доктора! Доктора!

Вышневская (приподымаясь в креслах). Что, что?

Юсов. С Аристархом Владимирычем удар!

Вышневская (слабо вскрикнув). Ах! (Опускается в кресла.)

Полина со страху прижимается к Жадову; Жадов опирается рукой на стол и опускает голову. Юсов стоит у двери, совершенно растерявшись.

Картина.