«Гроза двенадцатого года...»

Большим успехом партизан, руководимых И. С. Дороховым, стало овладение г. Вереей. Этот старинный русский город имел важное значение как опорный пункт неприятеля для охраны им Можайской дороги. В расположенном на возвышенности, окруженном древним высоким валом городе гарнизон вестфальцев чувствовал себя надежно и прочно. Но надолго ли? Дорохов, поставив задачей освободить Верею силами партизан, с помощью жителей города провел быстро, скрытно и умело обследование всех его укреплений, наиболее удобных для начала атаки мест. Еще чуть брезжил рассвет, когда отряд Дорохова, бесшумно перейдя через реку Протву, подошел к городу и по условному сигналу, со всех заранее определенных мест ринулся на городские укрепления. Начавшаяся атака явилась полной неожиданностью для неприятеля. Схватка с ним была короткой, но жестокой. Противник понес большие потери, партизанами было взято в плен 15 офицеров и 377 солдат. 28 сентября Верея была освобождена. Одним из первых с авангардом отряда в город ворвался М. Ф. Орлов, который за успешно выполненную операцию был отмечен Кутузовым и представлен к награде. Успеху штурма содействовал партизанский отряд Боровского уезда. Дорохов передал крестьянскому отряду склад с продовольствием и 500 ружей. По приказу Кутузова отряду поручалось затем постоянное наблюдение за движением французов по дороге на Боровск.

В память о действиях этого партизанского отряда именем Дорохова назван поселок в одном из живописнейших мест Подмосковья, недалеко от г. Рузы. В Верее герою Отечественной войны 1812 г. — Ивану Семеновичу Дорохову воздвигнут памятник, созданный советскими скульпторами. Он стоит на высоком склоне, рядом с памятником героям Великой Отечественной войны 1941–1945 гг., павшим в боях за освобождение города от фашистских оккупантов.

Активно действовал на Можайской дороге отряд, которым руководил А. С. Фигнер. В первый раз его организаторский талант проявился непосредственно при отходе русской армии через Москву. А. С. Фигнер вызвался остаться в городе с намерением убить Наполеона. Он сумел найти смелых людей и организовал летучий отряд, систематически узнавал точные данные о расположении французских корпусов в Москве и Подмосковье. Затем А. С. Фигнеру было поручено сформировать самостоятельный отряд для действий на Можайской дороге. Этот отряд совершал дерзкие нападения на неприятеля и наносил ему немалый урон. За поимку А. С. Фигнера французы назначили крупную сумму, называли его «ужасным разбойником», который «неуловим, как дьявол». Убедившись в бесстрашии, смелости Фигнера, Кутузов увеличил его отряд еще на 800 человек. С этим отрядом Фигнер производил смелые налеты, разбивал подразделения французских войск, сжигал обозы, перехватывал курьеров и не давал покоя французам у самой Москвы. Владея несколькими иностранными языками, А. С. Фигнер не раз бывал в Москве, в частях французской армии. Добытые им сведения были ценны для высшего командования русской армии, а также для дальнейших внезапных налетов его отряда.

Отведя армию на тарутинскую позицию, М. И. Кутузов сформировал еще несколько партизанских отрядов: капитана А. Н. Сеславина, полковника И. М. Вадбольского, И. Ф. Чернозубова и др. Сеславин с отрядом в 500 человек контролировал дорогу от Боровска к Москве. Главную задачу этого отряда М. И. Кутузов видел в том, чтобы «действовать на фланг и тыл» неприятеля, писал, что рядом «Фигнер с особым отрядом, с коим можете быть в ближайшем сношении». Действия А. Н. Сеславина были успешны, он весьма оперативно представлял сведения о движении главных сил Наполеона по выходе из Москвы, чем в значительной степени способствовал принятию своевременного решения о передислокации русской армии на Малоярославец. Главнокомандующий подчеркивал необходимость привлечения к партизанской борьбе крестьян и их вооружения. «Отобранным от неприятеля оружием вооружить крестьян, отчего ваш отряд весьма усилиться может … Мужиков ободрять подвигами, которые оказали они в других местах, наиболее в Боровском уезде». [111]

Александр I, хотя и декларировал национально-освободительный, народный характер войны 1812 г., весьма опасался массового вооружения народа, особенно создания больших крестьянских партизанских отрядов. Вынужденная уступка в начале войны была сделана в организации ополчения. Даже новый рекрутский набор, объявленный в июле 1812 г., вызывал тревогу в правящих кругах России. Как писал Ф. В. Ростопчин в письме к Александру I, «новый рекрутский набор по времени и образу своему может иметь дурные последствия. Умы неспокойны, народ несчастен, внутри нет войск, и отчаяние не умеет рассуждать». [112]