«Гроза двенадцатого года...»

Идеи патриотизма и народности стали одними из важнейших в русской общественной мысли и периодической печати во время Отечественной войны 1812 г. Но нельзя забывать о том, что в самодержавно-крепостнической России не могло быть единого взгляда на патриотизм и народность. В периодической печати сразу наметились две основные линии в их трактовке. Это выразилось как во взглядах на истоки завоевательных войн Наполеона и их главную цель, так и в отношении к социальному аспекту национальной, освободительной войны против наполеоновского нашествия в 1812 г. Если в глазах представителей реакционного дворянства типа Ф. В. Ростопчина, А. С. Шишкова и других Наполеон был «исчадием революции», а его война против России несла прежде всего угрозу существующим порядкам, то в сознании прогрессивно настроенных русских людей он ассоциировался с тираном, принесшим новое угнетение народам Европы и стремившимся надеть новое ярмо угнетения на народы России. Они понимали, что национальное порабощение несет народу усиление социально-экономического гнета. Призывая народ к борьбе с захватчиком за национальное освобождение, прогрессивно настроенные представители России ставили в перспективе и задачу социального освобождения народа, задачу ликвидации крепостнического строя. В этом их патриотизм существенным образом отличался от официального патриотизма, представители которого не помышляли об улучшении положения народа, вставшего на защиту своего Отечества.

Весьма определенно линию правительственного патриотизма, официальной народности проводили газеты «Московские ведомости», «Санкт-Петербургские ведомости», «Северная почта», «Русский инвалид», начавший издаваться с 1813 г. В целом верноподданнический тон был характерен для журнала «Русский вестник». Он был основан в 1808 г. С. Н. Глинкой. Обличение агрессивных замыслов Наполеона перед войной 1812 г., а затем вероломного вторжения наполеоновских войск в Россию, естественно, находило большой отклик среди разных слоев населения страны. Важной и полезной стороной деятельности журнала было его обращение к традициям героического прошлого русского народа, призывы к приумножению славы русского военного искусства. Об этом свидетельствуют, например, напечатанные журналом «Речь Дмитрия Донского к войску перед сражением на Куликовом поле», воспоминания о Полтавской битве, статьи о полководческом искусстве Суворова. Все это способствовало росту популярности журнала. Но далеко не все идеи «Русского вестника» встречали одобрение и поддержку прогрессивно настроенных представителей России. Так, от призыва журнала к «единению под сенью царского престола в годину внешних потрясений» веяло духом «казенного патриотизма», а от заявлений, что в России будто бы все равны «пред лицом правосудия» [140]— уже явной демагогией. Постоянный сотрудник «Русского вестника» Ростопчин печатал в нем свои «афишки» — ура-патриотические обращения к солдату и ополченцу, в которых призывал прежде всего к защите престола и православной церкви. Эти «афишки» Ростопчин также издавал отдельными листками. Они снискали одобрение и похвалу в среде консервативно настроенной части дворянства и были критически восприняты передовой Россией.

Наибольшей популярностью среди журналов консервативно-охранительного направления пользовался «Вестник Европы», основанный в 1802 г. Н. М. Карамзиным. Он освещал широкий круг вопросов, большое внимание уделял политике, зарубежным политическим событиям, публиковал в русском переводе публицистические статьи из лучших иностранных журналов, предоставлял свои страницы для выдающихся русских писателей и поэтов. В 1812 г. «Вестник Европы», как и «Русский вестник», публиковал информацию о военных действиях, публицистические статьи, очерки на военные темы, патриотические стихотворения. В отличие от «Русского вестника» идеи правительственного патриотизма сочетались с линией гражданского патриотизма, с прославлением подвига народа в 1812 г. и раскрытием его роли в освобождении Отечества от захватчика. В «Вестнике Европы» впервые были напечатаны лучшие оды и стихотворения о войне 1812 г. Г. Р. Державина и В. А. Жуковского. [141]