«Гроза двенадцатого года...»

В военную кампанию 1813 г. большой смелостью, дерзостью налетов на наполеоновские войска продолжали отличаться отряды, которыми командовал А. С. Фигнер. Он сам не раз проникал в центры расположения сил противника, даже в его военные крепости. Так, в январе 1813 г. Фигнер по поручению Кутузова оказался в данцигской крепости, обороне которой Наполеон тогда придавал особое значение. Даже взятый там французами под стражу по подозрению в излишнем интересе к военным сведениям (Фигнер выдавал себя за итальянского купца, якобы ограбленного казаками) он сумел не только опровергнуть все обвинения, но и войти в полное доверие к ближайшему военному соратнику Наполеона генералу Ж. Раппу, возглавлявшему военные силы в Данциге. Это доверие оказалось столь велико, что Фигнер был направлен Раппом с важными депешами к Наполеону. Естественно, все они попали в ставку Кутузова.

Жизнь бесстрашного героя-партизана оборвалась 1 октября 1813 г., когда его отряд сражался близ г. Дессау с намного превосходившими силами наполеоновских войск. Зажатый в полукольцо отряд, в котором сражались наряду с русскими представители испанского и итальянского народов, был оттеснен к Эльбе. Когда кончился кровопролитный неравный бой маршал Ней приказал отыскать Фигнера среди раненых или убитых. Но на берегу была найдена только его сабля. Воды Эльбы поглотили легендарного героя-партизана, бесстрашно сражавшегося в 1812 г. за освобождение своей Родины, а в 1813 г. — за освобождение немецкого народа от наполеоновского господства.

Последнему бою, в котором погиб в двадцать шесть лет Александр Фигнер, посвятил проникновенные поэтические строки Ф. Н. Глинка:

Бей сбор! Муштучь! Труби! Вся партия к походу!
Француз объехал нас дугой и жмет к реке.
Друзья, назад нам — прямо в воду!
Вперед — на штык на смертный бой!

[189]

Отдавая дань восхищения великому подвигу русского народа в борьбе против наполеоновского нашествия на Россию, героизму русских войск в Освободительной войне 1813 г., народные массы Германии отнюдь не идеализировали царизм. Это особенно явственно проявилось в изменившемся отношении в Германии к Александру I после Венского конгресса, после создания реакционного Священного союза европейских монархов.

Весной 1813 г. национально-освободительное движение в Германии стало принимать форму восстаний, народной партизанской борьбы. Им оказывали поддержку русские армейские партизанские отряды, совершавшие глубокие рейды по Германии. Под давлением патриотического движения в Пруссии, успехов русских войск был вынужден перейти к более решительным мерам Фридрих-Вильгельм III. Изданное им 17 марта обращение «К моему народу» звало население к защите «веротерпимости, чести, независимости, торговли, промышленности и науки». [190]В пример ставилась героическая борьба народов России, Испании и других стран. В апреле прусский король подписал указ о создании всеобщего ополчения, но опубликован он был только в июле.

Вооруженный народ заставил правительства Пруссии и других немецких государств разорвать союз с Наполеоном, возглавить патриотическое движение. В этом проявились сила и слабость национально-освободительной народной борьбы: правительства, возглавив под давлением народных масс освободительное движение, получали возможность взять его под свой контроль, зажать социальные требования народа. К лету 1813 г. полуповстанческий период Освободительной войны окончился.

Весьма напряженная обстановка в 1813 г. сложилась внутри Габсбургской монархии. Эту напряженность прежде всего создавало растущее недовольство народных масс пронаполеоновскими позициями венского двора. Австрийское правительство весьма опасалось возможного подъема национально-освободительной борьбы славянских народов, венгров, находившихся под властью Австрии. Освободительная борьба русского и немецкого народов находила отклик и поддержку у народов Австрийской империи. Приближение в мае 1813 г. союзных войск к границам Габсбургской монархии создало реальную угрозу перенесения военных действий на австрийскую территорию. Все это оказывало влияние на политику венского двора, заставило его сделать новый шаг по пути сближения с антинаполеоновской коалицией и, как мы уже отмечали выше, в августе пойти на открытый разрыв с Наполеоном.