Гроза Кавказа. Жизнь и подвиги генерала Бакланова

30 сентября явился он под Эндери (Андреев аул), но командир Кабардинского егерского полка Козловский приказал вынести на валы всех больных и раненых и раздать всем ружья, а со здоровыми сам Шамиля атаковал. Шамиль отошел, но 30 октября, через месяц, взял Гергебиль и отрезал южный Дагестан от северного. Весь Восточный Кавказ загорелся. Русские в Дагестане еле сумели объединить силы, чтоб не пропасть поодиночке. На туземную конную милицию не рассчитывали, водили ее за собой, чтоб она преждевременно не бежала к Шамилю.

В 1844 году на Кавказ подошли подкрепления, тысяч сорок. С 1831 года с обеих сторон Кавказа русские развернули к этому времени еще 47 линейных батальонов. С ними вместе русские войска достигли здесь 150 тысяч. Но и с такими силами ничего сделать не смогли. Торопились наказать, а торопливость – плохой помощник. Авторитет Шамиля оставался как никогда высок. К нему перешел местный владетельный князь Даниэль Елусийский, числившийся генерал-майором в Гродненском гусарском полку. Сменил свой генеральский ментик на чалму, а гусарство – на шариат.

Решил Государь покончить с Шамилем одним ударом – идти в Андию и занять резиденцию Шамиля – аул Дарго. «1) Разбить, буде можно, скопища Шамиля. 2) Проникнуть в центр его владычества. 3) В нем утвердиться». Для исполнения такого плана понадобился решительный и опытный начальник. В декабре государь снял Нейдгардта и назначил командующим Отдельным Кавказским корпусом и наместником на Кавказе генерал-адъютанта Воронцова, героя Бородинского сражения.

В Дарго русские уже побывали. В 1832 году генерал Вельяминов этот аул занимал и разорил. Торнау, участник той экспедиции, вспоминал: «Помню я даргинскую кукурузу ростом выше человека на коне; много сабель поломали на ней наши татары, с ожесточением уничтожавшие все чеченское из мщения за поругание убитых товарищей.

Без выстрела мы разорили Дарго и вернулись в Белготой».

Но тогда о Шамиле и слыхом не слыхивали, и аул среди других ничем не выделялся. Теперь же другое дело – ставка Шамиля.

Надеялись, между прочим, на разногласия внутри неприятельских толпищ. Слабый здоровьем, но обладающий отменным слогом Головин писал Воронцову еще зимой: «Одна надежда, что горские племена, доведенные до крайности, ожидают только случая, чтобы свергнуть железное иго мюридов, над ними тяготеющее… но сами они освободиться из-под власти Шамилевой партии не в состоянии».

Старшие начальники по опыту прошлых походов не ждали от этой экспедиции ничего хорошего. Пройдет она, как градовая туча, полосой, наделает шуму и разоренья и умчится, не оставив прочных следов. Но Воронцов решил исполнить Высочайшую волю и стал готовиться к походу на Дарго.

Надеясь на предстоящие представления к чинам и орденам, прибыли к Воронцову из гвардии полковник Бенкендорф, Строганов, сын Паскевича, князь Барятинский, Сколков, Вольф, принц Александр Гессенский со свитой. Но Воронцов уже был окружен старыми одесскими клевретами. Вместе с ним из Одессы явились князь Гагарин, граф Галатерси, барон Николаи, князь Васильчиков, князь Андроников, а также Нечаев, Давыдов, Маслов, Лисаневич и кое-кто из крымской татарской знати. А кроме того к свите главнокомандующего присоединились бывшие ранее при Нейдгардте Глебов, князь Козловский, князь Трубецкой, полковник Дружинин, генерального штаба капитан Верёвкин, барон Минквиц, князь Лобанов, 60-летний генерал Викторов, начальник жандармского управления Кавказского округа, и генерал Фок (его кавказцы тоже относили к числу дилетантов). Это не считая многочисленных обер-офицеров, состоявших адъютантами и ординарцами при перечисленных особах, и несчитанное количество нижних чинов, взятых в драбанты, денщики и тому подобное. Собравшееся воинство вместе с огромным обозом получило у кавказских офицеров название «армия Ксеркса».

Все это общество славно погуляло перед походом в станице Червлённой, пока не получило 28 мая приказ собраться в крепости Внезапной.

Главная квартира все это время обреталась в Таш-Кичу, пользовалась гостеприимством князя Умциева, местного владетеля, служащего в Петербурге. В самом укреплении, обнесенном земляным валом, в то время стояло всего два здания – дом воинского начальника и казарма.

Части, выделенные для экспедиции, делились на Чеченский отряд генерала Лидерса, командира 5-го пехотного корпуса (13 батальонов, кроме милиции, 13 казачьих сотен, 28 орудий), и Дагестанский отряд генерала Бебутова (10 батальонов, 3 сотни, 18 орудий). Но общее командование взял в свои руки Воронцов, а начальником штаба при нем стал театрально храбрый генерал Гурко.

29 мая войска Чеченского отряда вступили во Внезапную, где квартировал Кабардинский полк полковника Козловского, имели там дневку и после молебна рано утром 31 мая 1845 года под командованием графа Воронцова выступили в поход.