Гроза Кавказа. Жизнь и подвиги генерала Бакланова

22 апреля сняли чеченцы у Внезапной пост из 5 казаков на самой опушке леса. Прикрывали те фуражировку. Погибли урядник Алексей Табунщиков и казаки Луганской станицы Антон Козюбердин, Федор Аленкин, Федор Попов и Петр Сивилкин.

Хитер враг, опасен. Табунщиков такой орел был, сын есаула, из старших урядников по возрасту самый молодой. В полк за чинами пришел. А поди ж ты — не уберегся и казаков не уберег.

Однако на Кумыкской плоскости пока что хищники не показывались.

Да на ней, на этой плоскости, и в Куринском укреплении и без хищников было несладко. 1847 год оказался самым тяжелым. С января стали казаки наперегонки помирать, не выдерживая непривычной сырой и ветреной зимы, перебоев со снабжением. До лета умерли сотник Номикосов, урядник Василий Рябов и с ними — ни много ни мало — 47 казаков. Умерли, как сказано в документах, «от обыкновенных болезней». Да еще двое умерли «скоропостижно», не успев поболеть и пожаловаться.

От такой жизни сбежал к хищникам в горы казак Мариинской станицы Андрей Двойное. Хватились его 1 марта.

В мае вроде получше стало, не так часто умирали, но тут — чеченцы…

21 мая заметили конную партию в горах у урочища Хош-Гильды. Бросились две сотни из Герзель-аула и две сотни с самим Баклановым из Куринского с двух сторон наперехват. По дороге Бакланов опрокинул и смел какую-то шайку у разоренного аула Наим-Берды. Соединились четыре сотни — никого. Вдруг от Таш-Кичу — орудийный огонь.

Бакланов, не раздумывая долго, приказал:

— Давай туда. Обманули, черти…

До Таш-Кичу 18 верст. Построил это укрепление еще Ермолов, чтобы прикрыть дорогу от Терека на Внезапную. Укрепление небольшое, треугольное. Рядом — аул Новый Аксай, населенный кумыками и горскими евреями.

Пока Бакланов прискакал, чеченцы уже обобрали в Новом Аксае жителей и скот угнали. И пушки из Таш-Кичу им особого вреда не нанесли.

Стали расспрашивать жителей — куда хищники пошли, куда скот погнали? Те указали.

— Точно. Они к Тереку правятся, следы путают…

Разведчики подтвердили — есть сакма, ведет к Тереку.

Из последних сил поскакали к Тереку. Уже в темноте настигли чеченцев. Те бросили скот и разбежались. Скот вернули жителям Нового Аксая, Потери — несколько загнанных лошадей.

Что самое интересное, в приказах но Войску за 1848 год несколько раз встречаются офицеры Донского полка № 27, награжденные «за отличие в перестрелке 21 мая 1847 года у Таш-Кичу».

2 июня разведывательная полусотня урядника Дьяконова двинулась из Герзель-аула вверх по реке Аксай и попала в густом лесу, в утреннем тумане под удар превосходящих сил горцев. По данным Потто, погибли командир и пятеро казаков, семь раненых попали в плен да шесть лошадей убежали за своими ранеными хозяевами, как отметили в донесении, «перебежали к противнику». Остальные казаки сумели закрепиться в кустах и продержаться до подхода своих.

Имена убитых: урядник Стенал Дьяконов, Николаевской станицы; казаки Матвей Пономарев, Манычской станицы, Семен Ковалев, Егорлыкской станицы, Иван Сироткин, Средне-Новочеркасской станицы, Леон Беляев, Митякинской станицы, и Иван Талалаев, той же станицы.

Из раненых, которые в плен не попали, Матвей Калитвенцев, Гундоровской станицы» и Финоген Захаров, Калитвенской станицы, умерли к вечеру того же дня. Андрей Елисеев, Митякинской станицы, протянул до 10 июня, а его станичник Мамант Зареченсков — до 13-го. Что касается раненых, попавших в плен, то о них в полковых документах ничего не говорится. Впрочем, 8 казаков полка числятся выбывшими 2 июня 1847 года в графе «ремонтные команды», «распоряжения Войскового Дежурства» и проч.

Огорченный Бакланов расследовал причины потерь, но не нашел ошибки в действиях Дьяконова. Хотя, с другой стороны, Дьяконов Степан Васильевич, Николаевской станицы, в полк поступил 18-летним на место урядника. В 1847 году было ему максимум 20 лет. Кто ж его вздумал во главе полусотни в разведку посылать?..

Подошел с Дона полк № 40 (выступил 13 мая 1847 года, прибыл 23 июня, стоял на Линии до 12 августа 1851 года). Командир полковник Карпов к полку не прибыл, командовал войсковой старшина Поляков. Три сотни и штаб полка стали в Таш-Кичу, а 3-ю, 4-ю и 6-ю сотни раскидали но Терской линии — в Щедринскую, в селение Парубоч, в Новогладковскую. Затем в Таш-Кичу оставили одну сотню, а две перевели в Кара-Су.

По Сунже и по Лабе стали донские переселенцы размещаться, обустраиваться. 407 семейств рискнули, перебрались с Тихого Дона на Кавказ.

В полк № 20 переводом из полка № 27 прибыли 46 казаков 4-го Военного округа, с верховий Хопра и Медведицы. И вовремя. Нашлось, кого подменить. Помимо умерших выбыли из полка хорунжий Алексей Ведерников (по распоряжению Войскового Дежурства) и 4 казака, еще два урядника и 21 казак отправились на Дон за ремонтом — лошадей закупать. Одного — Петра Колесникова, Елизаветинской станицы, — командировали в Тифлис, в драбанты.