Гроза Кавказа. Жизнь и подвиги генерала Бакланова

Через неделю Бакланов решил сам напасть на Таубулат-Юрт между Сунжей и Гудермесом. 7 февраля «сдвинул части войск» — 3 роты Куринского полка, 2 роты Самурского полка, 1 роту Кавказского линейного № 12 батальона, 3 сотни своего полка № 20, 3 сотни Донского полка № 40, 3 орудия батарейной № 3 батареи. Присоединил подвижный резерв из 3-го батальона Дагестанского полка, 2 роты Кавказского № 12 батальона, остальные свои 3 сотни и взвод конной № 15 казачьей батареи.

Перед экспедицией все проверил. Написал рапорты но начальству о прежних двух боях — оба донесения (о бое 24 января и о бое 31 января) написаны 7 февраля. В ночь с 8 на 9 февраля выступил. Но кто-то чеченцев предупредил. Аул стоял пустой, местные ушли за ручей Шавдон. Посмотрели пластуны, перейти невозможно, тонко. Стали топкое место фашинами забрасывать. 700 фашин настелили. Построили кое-какую переправу, но только стали переправляться, как она рухнула. Несколько человек в тине увязли. Еле-еле их арканами вытащили.

— Ладно. Уходим…

Только повернули, высыпали на другой берег местные, которые все это время тихо, как мыши, сидели. Посыпались насмешки и ядовитая брань. Этим дело не ограничилось. 15 верст преследовали чеченцы баклановский отряд. После боя представил Бакланов в рапорте отличившимися подполковников Ктиторова, Соймонова, Ракусса, войскового старшину Полякова, майора Цытовского, чеченского пристава капитана Доможирова, который с мирными чеченцами в поход в баклановском отряде ходил. Ранеными потеряли штаб-офицера 1, обер-офицера — 1, казака — 1,2 артиллерийские лошади.

Бакланов после боя пробурчал:

— Ничего. Еще встретимся…

10 февраля «при рассвете» пошел он в набег в долину Мичика с отрядом того же состава, но исключил 3 сотни Донского полка № 40 и роту Кавказского батальона. Объявлено было, что пойдет на редут Геахи «с предположением уничтожить его». Открыто готовился и выступил по свету с одной пехотой. Только пехота в лесу скрылась, вышли из Куринского казаки и тихо пошли следом, разделившись на две части но обе стороны дороги.

Чеченцы, как и ожидалось, встретили «дагестанцев» и «куринцев» на перевале. «Татары с особенным ожесточением бросались на наши цепи», — докладывал Бакланов. Двух егерей потеряли убитыми.

«После 3 часов значительной перестрелки, чтобы наказать более дерзких, я сделал отступление пехотою, заложив на более удобном месте три сотни казаков Донского № 20 полка с правой стороны колонны, дав направление другим трем по условному сигналу к атаке с лавой, а в центре — две с половиной роты егерского Князя Чернышева полка», — докладывал Бакланов. Пехота стала отходить. Чеченцы насели, охватили с обеих сторон. Попятилась вся окутанная дымом масса назад к Куринскому. И тут казаки из засады ударили, а Дагестанский батальон повернул и пошел в штыки. Завязалась в тесноте рукопашная…

«Атакой этой, произведенной с особенный быстротою, была отрезана значительная партия горцев, которая, пользуясь местностью, бросилась в рукопашную, — докладывал Бакланов, — но опытность офицеров полка № 20, храбрость их и неустрашимость казаков, сбив неприятеля, обратили его в бегство, при значительной потере убитых и раненых, оставив в руках наших 17 тел и 3 пленных».

Донесли йотом, что побили у чеченцев 150 человек, но подобрали 17 тел, остальных чеченцы с собой унесли, или были они «оставлены на месте поражения по невозможности взять их».

Подобрали на ноле боя 40 винтовок, 30 пистолетов, 50 кинжалов и шашек.

Убитых чеченцев забрали в Куринское и передали мичиковцам, чтоб шли тела выкупали. Особо выставили тело убитого предводителя, у которого на черкеске было два серебряных знака. Знающий чиновник перевел: «Пятисотенный начальник нового устава. Нет крепости, нет силы как от Бога» и «В ярости неустрашим». Подзаработали на битых чеченцах.

Своих потеряли убитых кинжалами и шашками казаков 3, огнестрельным оружием ранено казаков 9 и казачьих лошадей 14. Офицеры батальона Дагестанского полка дрались храбро, сам майор Цытович получил ранение. Тяжелую рану получил подпоручик Кавказского линейного № 12 батальона Букинич. У казаков был ранен кинжалом в руку сотник Дубовской. По ножовым документам, в бою 10 февраля погибли два казака — Василий Ажинов, Мелеховской станицы, и Михаил Агафонов, Нижне-Кундрюченской. Казак Старочеркасской станицы Семен Светлов умер от ран 11 февраля.

Зарядов израсходовали из единорога гранатами 95, картечью ближнего действия 18, дальнего — 40, из 6-фунтовой пушки ядер — 10, ружейных и пистолетных патронов — 22 790, ракет — 19.

В бою участвовало штаб-офицеров — 5, обер-офицеров — 58, унтер-офицеров и урядников — 191, солдат и казаков — 2562.

Особо представлялись Баклановым два лекаря Дагестанского и Куринского полков — Комарецкий и Лактионов, которые перевязывали раненых на поле боя под огнем.

Воронцов после такой реляции послал в полк № 20 десять Георгиевских крестов.

Глава 16 Чин полковника, новое ранение и долгожданная смена