Гроза над Цхинвалом

Ах, какое искушение! И никто ничего не скажет, потому что они с Беляшом сделали все, что могли. Кончилась командировка, совпавшая по времени с самым сильным «обострением» у грузин. Пора уезжать. Но здесь, сейчас, на его глазах творится история, и они с Женькой – ее часть. Если он уедет, то упустит что-нибудь важное, о чем потом, когда все уже уляжется, начнет жалеть. Ведь обычно работа журналиста – рутина, которая не оставляет после себя никаких воспоминаний, словно каждую ночь кто-то проводит магнитом по оперативной памяти, что запрятана в голове, и стирает все, что на ней записано…

Машины родной телекомпании радовали глаз. Казалось, стоит открыть дверь микроавтобуса, и попадешь в совершенно другой, удивительно знакомый мир, пространства мгновенно соединятся, и когда ты захочешь из автобуса выйти, то сразу окажешься в Москве.

Экипаж «тарелки» состоял из трех человек, плюс съемочная группа Ильичева – тоже три человека, да водители. Если прибавить Сергея с оператором, можно уже организовывать небольшую колонию…

Завидев Комова с Беляшом, все высыпали из машин, окружили их, стали хлопать по плечам, пожимать руки, что-то говорить. Они отобрали у Сергея тяжелую сумку с аппаратурой и штатив, готовы были забрать и камеру у оператора, но Женька ее не отдал.

Они проделали нелегкий путь, гнали машины с такой скоростью, что любой гаишник мог легко лишить водителей прав, но если их и останавливали, достаточно было объяснить служителю закона, куда они едут.

– Мы в Цхинвал, – говорил водитель, высовываясь в окно. – Ты же знаешь, что там творится. Надо быстрее доехать.

– Удачи вам, – менялся в лице гаишник. Если он и хотел наказать нарушителей, может быть, даже подсчитывал, сколько содрать с пижонов с московскими номерами, теперь стража правопорядка заботило другое: – Там у нас еще посты есть, – говорил он. – Я предупрежу по рации, чтобы вас не останавливали.

– Спасибо, – кричал водитель, срываясь с места.

Логотипы телекомпаний на бортах машин защищали их так же, как красные кресты защищают машины медиков, но, увы, не всегда. В любом вооруженном конфликте репортеры несут потери. Сергей с Женькой почти сутки считались пропавшими без вести, поэтому радость коллег была объяснимой.

– Как вы? – спрашивали они.

– Лучше не бывает, – отвечал, устало улыбаясь, Сергей.

Эта бурная встреча могла продолжаться долго. Комов чувствовал, что еще немного и дело дойдет до водки, даже водители выпьют, благо никто их не будет проверять здесь на содержание алкоголя в крови. Ильичев тоже все просчитал.

– Поехали, – решительно сказал он и так посмотрел на Сергея, будто именно он был виновником задержки.

– Мне бы телефон подзарядить, – напомнил Комов. – Скоро он отрубится.

– Оставь здесь его, потом заберешь уже заряженный.

– Хм… – почесал в затылке Сергей.

У Ильичева, конечно, был телефон, но со своим расставаться не хотелось. Вдруг кто-то из близких позвонит, начнет волноваться, если услышит чужой голос.

Он давно не представлял, как можно остаться без телефона, и чувствовал себя очень некомфортно, когда забывал его дома. Отчего-то казалось, что именно в этом случае раздастся звонок, требующий немедленной реакции.

Ильичев все понял без слов.

– У меня идея, – сообщил он. – Подожди-ка чуток.

Ильичев забрался в салон тарелки, где располагалась аппаратура, пробыл там минуту-другую, а выбравшись, подошел к Сергею, протягивая ему телефонную трубку.

– Возьми пока что эту. Не самый модная модель, я бы даже сказал, устаревшая, зато батарея заряжена на полную катушку. Дней пять точно проработает. Поставь туда свою сим-карту, а твою трубку, пока мы ездим, здесь зарядят.

– Я дороги не знаю, – признался водитель, когда ему сказали, что надо добраться до улицы Сталина. – А карты нет. Подскажешь, как ехать? – он с надеждой посмотрел на Сергея.

– Обязательно, – сказал Комов.

Он сел в кресло рядом с водителем, на заднем сидении умостились Ильичев и два оператора. Они заботливо держали камеры на коленках. Ассистенту Ильичева места не хватало, и его оставили возле «тарелки». Сергею показалось, что глазах ассистента промелькнуло обиженное: «На кого вы меня покидаете?»

– Мы скоро вернемся, – обнадежил остающихся Ильичев. – Заодно поищем, где на ночлег остановиться.

– Для всех поищи, – напутствовали его «тарелочники».

– Само собой, – пообещал Ильичев. – Постараюсь, устроить всю банду.

42. Арчил

Поначалу Арчил испуганно вздрагивал от каждого шороха, потом попривык, ожидание опасности притупилось. Он немного успокоился, но вдруг подумал: «Да что же я валяюсь здесь, совсем на виду?» – и вновь страх тонкой холодной струйкой прополз вдоль позвоночника.

Гегечкори огляделся. Нужно подняться повыше, спрятаться в кустах, в которых исчез Босс. Они густые, никто не увидит, где он укрывается.