Гроза Островского

И снова на шатающихся ногах бегу к выходу. Кровь шумит в ушах, перед глазами все расплывается. Сзади шаги Павла, поэтому хватаю первый попавшийся под руку предмет, стоящий возле стены… Кажется, это весло. И с размаху бью на звук, потому что сконцентрировать зрение не получается.

Раздается короткий вскрик и шум падающего тела. Теперь мне еще страшнее — вдруг я его убила? Но нельзя останавливаться, и я кое как выбираюсь наружу. Пошатываясь иду к валяющемуся на земле байку, хотя есть машина… Но мне всегда мотоциклы ближе, это моя любовь, моя удача. Вскакиваю, завожу мотор. Смотрю на приборную панель — полный бак. Что еще нужно отчаянной байкерше. С ревом выезжаю на дорожку, ведущую к дому.

Через секунду я уже на железном коне уношусь прочь из вертепа, в котором со мной неизвестно что сделать хотели… Слышу ругань и проклятия Павла, который бежит где-то далеко позади, но я уже набрала приличную скорость. Но я рано почувствовала близость спасения — меня ослепляет свет фар. Белая встречная машина Барановой! Резко виляю влево и увеличив скорость объезжаю машину. Слышу позади рев шин — Эльза разворачивает автомобиль и бросается за мной в погоню!

Дальнейшие события промелькнули для меня как минута, но самая страшная и напряженная из всех, что были в жизни. Мне все же удалось выбраться на шоссе и прибавив газу я неслась сломя голову от сумасшедшей бывшей. Даже не понимаю куда лечу — в сторону города или наоборот, забираюсь все дальше. Увидев полицейский пост я затормозила. Двое молоденьких полицейских смотрели на меня как на сумасшедшую. Я заявила сходу, что угнала байк, потому что меня похитили. Назвала имена, попросила возможности позвонить, набрала номер Островского…

Абонент недоступен.

От отчаяния на глазах выступили слезы. Но я не позволила себе раскиснуть, позвонила Мадлен. Которая, как обычно ответила сразу. Услышав ее голос, я заплакала, нервы сдали. В двух словах описала подруге ситуацию, и к ее чести — ни одного восклицания или оха. Только короткое: «Жди солнце, я выезжаю»

Затем отдаю полицейским мобильный, прошу продиктовать их адрес, по которому меня приедет забрать начальница. Отхожу в сторону и падаю на колени на обочине дороги. Чувствую себя разбитой и беспомощной. Меня тошнит, глубоко дышу, чтобы унять рвотные позывы.

Мадлен прилетела за полчаса. Я до сих пор не понимала в каком районе нахожусь, и

была так слаба, что не могла шевельнуться. Желудок успокоился, но в голове стучали молоты, и чувствовала сильное головокружение. Я смотрела на свои запястья, на следы, оставленные веревкой и не могла поверить, что это произошло на самом деле. Что это не кино, не боевик. И меня правда похитили, потом гнались на машине и собирались убить.

— Как ты, детка? — испуганно спрашивает подруга, крепко обнимая меня.

— Ужасно, — признаюсь искренне. — Все произошло так быстро… но вся жизнь перед глазами промелькнула.

— Баранова психичка ненормальная, я всегда это говорила, — качает головой Мадлен. — Но такого даже я от нее не ожидала… Это ж надо… похищение, оружие.

— Она не одна была. С любовником.

— Да ты что? Она еще и рога наставляла Сашке? — восклицает подруга. — Вот стерва-то!

И тут с визгом тормозов перед пунктом полиции тормозит машина Островского.

— Откуда он узнал? — удивленно бурчу себе под нос. — Я ведь не дозвонилась…

— Он на важном совещании был, — поясняет Мадлен. — Я его по другому номеру нашла. Знаю его секретаря, классный парень, мы общаемся… Он, короче, помог. Алекс все бросил, всех послал и рванул сюда. Это не просто так, детка. Любит он тебя, теперь лично я в этом не сомневаюсь…

Но я все еще не могу поверить. Что все позади, что у моей сказки счастливый конец. Что зло будет наказано, а добро восторжествует.

Островский выскакивает из автомобиля, оставив ключи в замке зажигания. Неотрывно слежу за ним взглядом, пока огибает машину, чтобы подойти к нам. Мне вдруг снова стало плохо, вернулись тошнота и головокружение.

— Кира! — подлетает ко мне и заключает в объятия. — Поверить не могу! Прости меня…

— За что, ты то тут причем, — выдыхаю ему в подмышку, пряча лицо на его груди, вдыхая родной до боли запах. Успокаивающий, и одновременно одурманивающий меня.

Островский усаживает меня в машину и выруливает на шоссе.

— Расскажешь, что произошло? — просит тихо. — Меня до сих пор трясет. Получается, я тебя подставил…

— Ты же не мог знать, что твоя бывшая такая психичка, — улыбаюсь слабо и начинаю рассказ. Когда заканчиваю мы уже возле дома Островского. Он молчит всю дорогу, лишь на лице отражаются разные эмоции. В молчании едем в лифте. Отпирает квартиру и едва за нами закрывается дверь — набрасывается на меня с поцелуями. Покрывает ими все лицо, тяжело дышит в волосы…

— Я чуть с ума не сошел от мысли, что могу потерять тебя. Что из-за меня тебя похитили…

— Все уже позади.

— Ты меня просто поражаешь! Ударить похитителя веслом! Сбежать на байке, гнать от преследующей машины… ты пугаешь меня и одновременно восхищаешь… нельзя быть настолько безрассудной, девочка. Так и до инфаркта довести недолго.