«Гроза» против «Барбароссы»

Но вы не беспокойтесь, вам не придется делать всю работу в небе. Мы здесь за оставшееся время постараемся подтянуть уровень подготовки и оснащения линейных частей ВВС РККА. Если вам удастся сломать кость, то они должны суметь съесть мясо. Постараемся избавиться от чисто пулеметных истребителей – товарищи потомки правы – время подобных самолетов прошло. Даже И-16 и «Чайки», вооруженные пушками, в своей нише способны еще на очень многое. Погодите минуту… – Сталин снял трубку внутреннего телефона: – Позовите ко мне Василия.

Минуты через три вошел невысокий худощавый рыжеватый летчик с тремя кубарями старшего лейтенанта в петлицах.

– Знакомьтесь, товарищ Захаров, – сказал вождь, – мой младший сын Василий. В марте этого года он закончил Качинскую летную школу. Поскольку он, с одной стороны, порядочный шалопай, а с другой – не может жить без авиации, мы думаем, что будет лучше, если он пройдет школу настоящего бойца под вашим руководством. В тот раз я слишком много его оберегал, и после моей смерти все это закончилось для него трагедией. Я надеюсь, что вы сделаете из него не только настоящего боевого пилота, но и примерного советского человека.

Сталин повернулся к сыну.

– Смотри, Василий, там ты будешь на таком же положении, как и все остальные летчики. Забудь, что ты сын товарища Сталина, и попробуй добиться всего самостоятельно. Возвращайся сюда с победой! Тогда я смогу по-настоящему гордиться таким сыном. – Ты понял меня?

– Да, отец, – вспыхнул Василий, – ты будешь мной гордиться!

– Все, Василий, – кивнул Сталин, – иди. Подожди у входа, нам с товарищем Захаровым надо еще кое о чем переговорить.

– Итак, товарищ Захаров, – сказал Сталин, когда Василий вышел, – вы начинаете немедленно. В Крыму, на известном вам аэродроме Кача уже организован пункт перехода на Полигоны. Мы даем вам карт-бланш на то, чтобы отобрать из летных частей и из училищ самых способных пилотов. Лучшие самолеты и лучшие летчики под вашим руководством должны разгромить вражескую авиацию. Каждую неделю я жду от вас письменного рапорта, а через два месяца, когда закончите формирование костяка армии, вы приедете и отчитаетесь мне лично. Успехов вам, товарищ Захаров, мы надеемся, что оправдаете оказанное вам доверие.

31 марта 1680 года, полдень. Полевой лагерь Сталино-5

Семен Михайлович остановил коня на плоской вершине холма. Нещадно палило южное солнце. Только утром сегодня прошел дождь. Но потом облака рассеялись, и земля сильно парила.

Внизу, у подошвы холма, плотной колонной на рысях шел 11-й кавалерийский Саратовский Краснознаменный полк из состава 5-й кавалерийской дивизии 2-го кавкорпуса. Это была одна из первых частей, переброшенная на Полигоны из 1940 года. Еще в пункте постоянной дислокации был получен дополнительный конский состав, а по прибытии на место бойцы были экипированы надлежащим образом и перевооружены по российским стандартам. Выглядели они сейчас, на взгляд Семена Михайловича, непривычно, хотя даже он не мог не признать, что вид у бойцов грозный и донельзя бравый. Да и на самом Семене Михайловиче в данный момент был не привычный китель и галифе, а такая же командирская экипировка, в удобстве которой ему уже не раз довелось убедиться.

Правда, вид видом, а вот с обучением бойцов еще придется повозиться. Заводные и вьючные лошади путались в колонне, сбивая темп, новая амуниция сидела неловко, как седло на корове. Бойцы то и дело поправляли сползшую набок каску или перекосившийся бронежилет. Но Семен Михайлович понимал, что все это преходяще. Для того чтобы довести навыки до автоматизма, есть еще более полугода. Самое главное, что после доукомплектования и перевооружения возможности полка сравнялись с дивизией, а дивизии – с корпусом.

Ночами, нацепив на нос очки, Семен Михайлович перечитывал все, что историкам удалось найти о дальних походах «железных туменов» Потрясателя Вселенной Чингисхана, гуннских орд Аттилы, и конных дружин русских князей. Этот забытый опыт мог пригодиться и при выработке тактики для конно-механизированных корпусов ОСНАЗ. Хотя какие они, к черту, корпуса! Две кавалерийских и четыре легких мотострелковых дивизии – это как минимум армия. Пусть легкая и подвижная, словно капля ртути, и несравнимая по огневой мощи с формируемыми по соседству механизированными монстрами. Но все равно – армия.

Чтобы поставить на колени ту же Румынию, хватило бы двух-трех подобных соединений. Хотя какой-то смысл во всем этом был. Получит вражеская разведка информацию о «корпусе» и будет думать о двух-трех дивизиях. Фактически же удар будут наносить силы вдвое или втрое больше по численности. А техника и вооружение… А подготовка…