Грозная туча

Сам же поскакал к главнокомандующему просить разрешения повести в атаку пехоту, чтобы не дать французам возможности взять Валутину гору прежде, чем успеют ввезти на нее новые орудия. Получив от Барклая-де-Толли согласие, он обратился к одному из полковых командиров:

— Вам велено вести ваш полк в атаку!..

— Мой полк сильно устал. Шли безостановочно… Я не смею вести своих гренадеров, не дав прежде им отдохнуть.

Тучков вспылил. Он велел полку следовать за собой и повел его лично на неприятеля. Но не успел Павел Алексеевич двинуться вперед, как лошадь его была ранена пулей в шею. Не теряя ни минуты, он соскочил с нее и пошел пешком впереди гренадеров…

Как ни отважен был Тучков, как ни был он уверен, что надо поспешить с атакой, иначе Валутина гора может быть взята неприятелем, но вести в бой полк помимо желания его командира надо было очень осмотрительно и осторожно. Тучков не был даже уверен, весь ли полк двинулся разом за ним, и, не желая кинуться на неприятеля с горстью людей, не повел передовую колонну бегом, желая дать время остальным колоннам примкнуть скорее к ней.

Вот уж остается ему несколько шагов до неприятеля, гренадеры закричали «ура» и кинулись в штыки. Но французы дали такой сильный отпор русским, что те попятились. Тучков, получив сильный удар штыком в правый бок, упал на землю замертво. Будь возле него его приближенные и солдаты его отряда, его бы не оставили на месте при отступлении. Но чужие не позаботились о нем, и он остался лежать смертельно раненый под выстрелами неприятелей.

Глава XI

коро Этьен свыкся со своим положением офицера. Правда и то, что он по своему развитию и образованию стоял и прежде несравненно выше своих товарищей, и те давно привыкли относиться к нему с некоторым оттенком уважения. Он продолжал быть с ними по-прежнему вне строя, но на службе все подчинялись беспрекословно его распоряжениям и были уверены в его умении вести дело. Он шел всегда впереди всех на неприятеля, и во время рекогносцировок никто из молодых офицеров толковее его не понимал местность и не умел извлечь всевозможных выгод для своего отряда. Все это заставляло солдат охотно ему повиноваться, следовать за ним и оберегать его во время схваток.

В деле под Валутиной горой, или в Лубинском сражении, как еще называли это дело, он участвовал во всех кавалерийских атаках, и когда русские гренадеры бросились на французов под предводительством Павла Алексеевича Тучкова и пехота Нея дала им сильный отпор, Этьен с конницей двигался следом за пехотой. Он был возбужден до крайности, стремясь во что бы то ни стало переправиться как можно скорее через речку Строгань; а тут, как нарочно, несколько пехотинцев загородили ему путь, окружив раненого русского.

Этьен, приостановив коня, крикнул пехотинцам:

— Не отставайте от товарищей! Я сам покончу с русским!

И, не желая оставлять позади себя неприятеля живым, он ударил саблей по голове беспомощно лежавшего Павла Алексеевича Тучкова. Кровь хлынула, залила разом раненому рот и горло, и тот не мог проговорить ни слова. Однако удар этот не был смертелен, так как голова Тучкова прилегала к земле, и клинок Этьена, ударившись концом в землю, не мог повредить ему черепа и разрубил только верхние головные покровы, вследствие чего рана оказалась весьма незначительной. Этьен занес уже снова саблю над головой Тучкова, как вдруг вышла из-за облака луна и осветила генеральский мундир и звезду Павла Алексеевича.

Этьен опустил саблю и крикнул своим:

— Это русский генерал. Ведите его прямо к королю.

Солдаты бросились к Тучкову, подняли его и повели к Мюрату. А Этьен двинулся со своими к Валутиной горе.

По приказанию короля Неаполитанского доктор тотчас же перевязал раны Тучкова и уложил его в лазаретную коляску.

По окончании сражения Тучкова привели к Мюрату, и тот принялся расспрашивать, насколько силен был русский отряд, остановивший его движение к Московской дороге.

— Не более пятнадцати тысяч! — отвечал Тучков.

— Рассказывайте сказки! — засмеялся Мюрат. — Я точно знаю, что вас было гораздо больше… И вы дрались отчаянно — надо отдать вам эту справедливость.

Откланиваясь королю, Тучков сказал:

— Я имею покорнейшую просьбу к вашему величеству.

— Какую?

— Не забыть при наградах того молодого офицера, который взял меня в плен.

— Кто это? — обратился Мюрат к свите.

— Этьен Ранже, — ответил один из адъютантов, успевший уже расспросить солдат, приведших Тучкова, как происходило дело.

— Я все для него сделаю, что только возможно, — обещал Мюрат, улыбаясь, довольный, что придется наградить своего любимца.

И тут же он приказал своему адъютанту отвезти Тучкова в Смоленск, где располагалась главная квартира Наполеона.