Грозные версты

Улицы городов, заборы, стены зданий запестрели афишами-приказами, заканчивавшимися стандартным — расстрел, смертная казнь через повешение. Так было в Днепропетровске, Кривом Роге, Никополе, Марганце, Павлограде.

Сегодня нам, живущим в Днепропетровске, трудно представить на улицах нашего прекрасного города виселицы. Но они были. Не одна и не две.

Уже после освобождения Днепропетровска от фашистских извергов специальной комиссией будет установлено, что в городах и селах нашей области от рук оккупантов погибло более 78 тысяч мирного населения и около 37 тысяч военнопленных.

Сто пятнадцать тысяч человек. Не в бою, не от бомбежки, не от артобстрела, а просто от рук оккупанта, от его злой воли, прихоти, звериной люти, фанатичного человеконенавистничества.

Оккупантам мало было виселиц, массовых убийств, ежедневного террора. Им надо было на каждом шагу оскорблять, унижать население захваченных городов и сел, демонстрируя свое арийское превосходство над ним.

В Днепропетровске в Государственном историческом музее экспонируется отпечатанный крупным шрифтом приказ — афиша той зловещей поры. На приказе такой текст «Українцям вхід заборонено». Это запрещение висело у входа в городскую общественную туалетную.

В Днепропетровске в трамвайных вагонах на передних местах, где привыкли видеть табличку с указанием, что это места для инвалидов и пассажиров с детьми, во время оккупации красовалось категорическое: «только для немцев».

«Новый порядок» в «новой Европе» учитывал все: сколько населения необходимо оставить, чтобы нормально работали заводы, фабрики, рудники, транспорт, засевались и убирались поля. Все же остальное, «лишнее» население подлежало уничтожению. Для этой акции уже дымили десятками труб крематории гигантских комбинатов смерти: Освенцима, Маутхаузена, Бухенвальда, Равенсбрюка, Заксенхаузена. Там умерщвление мирных жителей было поставлено на промышленную основу, с последующим использованием отходов этого небывалого в истории человечества производства. А именно: пепел сожженных шел для удобрений бауэрам их ухоженных полей, волосы — для набивки матрасов, человеческая кожа — на дамские сумочки, перчатки, абажуры…

Да, будущее советским людям было уже предопределено планами германских монополистов, всем рейхом, параноиком-фюрером: и его кровавой бандой.

А для более успешного ведения войны за мировое господство гитлеровской Германии надо было получать с Днепропетровщины эшелоны железной и марганцевой руды, миллионы тонн чугуна, стали, проката. И конечно же — зерно, мясо, яйца. Все это в избытке должен поставлять «Дойчлянду» Днепропетровский генеральный округ. Так переиначили нашу область оккупационные власти.

Впрочем, вся Украина была перекроена и расчленена по их усмотрению. Шесть генеральных округов составляли рейхскомиссариат. Руководил им наместник Гитлера на Украине — рейхскомиссар Эрих Кох.

Кровавым террором гитлеровцы хотели вселить страх и покорность в души днепропетровцев, исключить всякую возможность сопротивления оккупационным порядкам, превратить советских людей в запуганных и покорных рабов. Но вот в последнем-то немецко-фашистские захватчики как раз и просчитались.

Еще в июле — августе 1941 года, когда над Днепропетровщиной нависла угроза фашистской оккупации, были созданы подпольные обком партии, 7 горкомов, 29 райкомов, 32 партизанских отряда. И в подполье, и в партизанских отрядах было оставлено 2902 человека, из них коммунистов — 784 человека.

Областной подпольный комитет партии был подобран и утвержден обкомом КП(б)У в августе 1941 года в составе трех человек. Секретарем подпольного обкома утвердили Николая Ивановича Сташкова, работавшего заведующим сектором отдела кадров обкома партии; заместителем секретаря подпольного обкома назначили Д. Г. Садовниченко, бывшего секретаря Лиманского райкома КП(б)У Измаильской области, работавшего в 30-х годах на комсомольской работе в городе Павлограде: членом подпольного обкома утвердили Д. С. Сытника, который до войны работал заведующим райземотделом Юрьевского района.

Местом нахождения подпольного обкома определили город Павлоград. Выбрали этот город из конспиративных соображений.

Всей своей жизнью Н. И. Сташков был подготовлен к такому серьезному и трудному заданию, которое ему доверила партия.

Родился он 2 апреля 1907 года в Одессе в семье рабочего. С малых лет остался без родных. Сначала он лишился отца, которого в 1914 году за революционную деятельность выслали в Сибирь. Через некоторое время умерла мать.

В десятилетнем возрасте он из Одессы отправился в далекую и суровую Сибирь разыскивать отца. Мальчишка сумел добраться до Иркутска. Там в декабре 1917 года его, полумертвого от холода и голода, подобрали на одном из полустанков красногвардейцы Блюхера. Мальчик попросил, чтобы его насовсем оставили в отряде.

— А как тебя зовут? — весело спросил Блюхер.

— Коля Сташок.

— А почему Сташок? А не лучше ли Сташков?

Так Николай Сташок превратился в Сташкова. Легендарный герой гражданской войны стал как бы крестным отцом будущего Героя Советского Союза…