Грозный Шторм

Вот сколько раз говорил не делать так! Ну я же не железный! Увидев мой взгляд, тут же разжала зубки и выпустила пухлую губу из плена. Умница. Но уже поздно. Эффект пошёл, кровь разогналась. Чертовка.

Дальнейший вечер прошёл в тёплой обстановке. Праздновали, веселились, смеялись. Кажется, с появлением Ани на борту даже праздники более красочными стали.

К вечеру утащил её к себе. Как обычно, зацеловывал до помутнения рассудка. И её, и своего. Гладил, ласкал. А потом отправил её в каюту, когда понял, что уже на грани.

Поскорее бы до порта доплыть. Осталось несколько дней. Мы с небольшим опережением по графику идём. Так что на остановке можно будет простоять чуть дольше, чем планировалось изначально.

Видно, корабль чует мой настрой и шпарит к берегу на всех парах.

Когда лежал в койке, всё об Ане думал. Пялился в разделяющую нас стену. А потом мой телефон прожужжал на беззвучном.

Связи на таком расстоянии от берега нет. Только спутниковая в рубке. Поэтому мы с Аней иногда переписывались ночами по синхронизации с блютусом. Благо разделяющее нас расстояние позволяло.

Нащупал телефон и открыл сообщение.

– Твою мать! – аж с кровати подорвался, резко приняв вертикальное положение. – Кабздец!

Гипнотизировал экран телефона. Когда он потух оттого, что я слишком долго на него пялился, начал судорожно снимать блокировку. Тыкал пальцами в сенсорные кнопки. Обратно, блин! Верните мне обратно то изображение!

Разблокировав телефон, снова залип на фото.

Маленькая чертовка. Что творит, а?

Прислала мне фото. Лежит на койке в тусклом освещении ночника. Лица не видно, только обнажённая и торчком стоящая грудь, плоский впалый животик и рука, уходящая пальчиками под розовые трусишки.

Не, ну всё. Ну это был край моей выдержки. Я боролся с собой как мог. Но проиграл в этом неравном бою.

Под действием момента ломанулся из каюты прямиком к ней. В одних трусах и босиком. Чуть не забыл, в какую сторону дверь открывается. Пытался прямо так, насквозь пройти. Хорошо не через стену.

– Аня, ты попала! – рыкнул, уже стоя на пороге её каюты. Я разве что не искрился.

– Ой! – прозвучало то ли наигранно, то ли нет. Да мне уже по болту. У меня компас по оси сорвало и намагнитило.

– Спровоцировать решила, да, Анют?

– Немножко, – улыбается хулиганка. Глаза хитрющие.

– Ну а получилось «множко», – пройдя внутрь, даже дверь не прикрыл. А зачем? Сейчас всё равно валить отсюда придётся. Правда, ни одному. С добычей.

Анютка лежала на койке, целомудренно прикрывшись одеялом. Одни глаза торчали. Как будто это теперь чем-то поможет. Да как бы не так.

Мысленно выругавшись, подошёл и сгрёб её в охапку вместе с бесполезным одеялом. Она только пикнула что-то неразборчивое, когда закинул её на плечо.

Так и донёс её до своей каюты. И, как запутавшегося в одеяле котёнка, вытряхнул на койку.

– Ну что, Анют? Доигралась? – задал вопрос, а сам всё ближе и ближе к ней двигался.

– Надеюсь, – ну всё, точно до берега не дотянем.

Без лишних церемоний снял с себя боксеры и, проведя рукой по члену, опёрся коленями о койку.

У Анюты глаза были каждый по пятаку. Губы приоткрыла, задышала гулко.

Ну, голым она меня уже видела. Тогда, правда, член не в стоячем состоянии был. Но в целом-то осмотр проведён.

Дёрнул её за щиколотки, придвигая ближе и, подцепив пальцами трусы, стянул по стройным ногам. Майку она сняла сама. Неужели не боится?

Развёл её ноги шире и сглотнул. Гладкая, нежная, сочащаяся влагой розовая плоть. Чуть ли искры из глаз не посыпались.

Накрыл её собой и присосался к губам. Таранил языком, сдерживаясь порыв ворваться членом.

В любой другой ситуации так бы и сделал. Но мысль о том, что она девочка, притормаживала.

Не знаю, как ей, а мне капец как волнительно. Девственниц у меня не было. Как-то не довелось. А сейчас не знаю, как сделать так, чтоб ей было максимально безболезненно. У неё первый раз, а я достаточно крупный. И дефлоратор из меня как балерина. Ни в том, ни в другом никакого опыта.

Ласкал её губы, сплетался языками. С трудом оторвался от этих сочных губ и, не прекращая целовать, спускался ниже. Шея, ключицы, грудь, живот. Всю зацеловывал. Ни сантиметра не пропускал.

Анюта цеплялась за меня пальчиками, стонала в голос, извивалась и дрожала. А мне крышу рвало натуральным образом.

Добравшись до развилки ножек, снова завис. Ещё немного и слюна закапает.

Просунув руки под её ягодицы, подтянул к себе и, поудобнее устроившись на койке, потянулся туда, куда так манило.

– Максим! Ты что делаешь? Не надо, – запаниковала Анюта. На локтях приподнялась и посмотрела на меня так, будто вскочит сейчас и убежит.

Ага, щас. Прям так и дал ей свинтить. Нет уж. Она от меня теперь вообще никуда не денется.

– Расслабься. Тебе понравится, – сильнее обхватив за бёдра, склонился к её промежности.

Провёл языком по сочащимся влагой губкам и чуть было не заурчал в голос. Кайф. На вкус она ещё слаще, чем я думал.

Анюта вцепилась мне в волосы и никак не могла улечься. Крутила бёдрами. То ближе ко мне подавалась, то, наоборот, отползти пыталась. Но куда там! Я её держал крепко, чтоб не отползала.