Грозный змей

Утром выживших солдат императорской армии выстроили и заново вооружили. Им досталась любопытная коллекция – все мечи и арбалеты, которые удалось выгрести с двух этрусских складов в Альбинкирке, каждый свободный меч, щит или мятый шлем, который нашелся в арсенале цитадели, и даже камнеметалки, используемые при охоте на белок, – что-то вроде арбалетов, стрелявших глиняными шариками вместо болтов.

Всех свободных лошадей, включая тех, которых войско захватило на юге, отдали Белому отряду и морейской кавалерии – набрался целый эскадрон.

Явился капитан со своим ближним отрядом и королева со своим двором, а за ними следовали пятнадцать сотен крестьян с лопатами. Однако до лагеря они так не дошли, остановились примерно в миле от него и принялись за постройку второго лагеря рядом со старым фортом.

Капитан заговорил с морейцами на архаике. Они не обрадовались, но и ворчать не стали. Сэр Кристос стоял на бочке и рассказывал филархам, что лично видел тело императора, приготовленное к погребению, и что они вместе отвезут его в город – когда одержат победу.

А потом сэр Кристос забрал большинство морейцев и отвел их в новый лагерь.

Изюминка смотрела им вслед.

– Что он делает? – спросила она у Майкла, который уже вел записи в палатке, правда, в чужой.

– Не представляю. Разве что он решил, что битва будет там.

Изюминка застонала:

– Он же говорил, что здесь! И где на самом деле?

Майкл писал приказы, нумеруя их.

Изюминка нахмурилась.

– Слишком все сложно. Мы с Томом ушли, и он как с цепи сорвался. Сочиняет опасные планы, которые еще и не работают.

– Этот, думаю, сработает, – спокойно сказал Майкл после паузы.

– А почему он такой болтливый и радостный?

Майкл закашлялся.

– А ну говори! Майкл, я что, редко за тебя заступалась?

– Он нашел девицу.

– Не Амицию?

– Амиция послала его куда подальше. А эта новенькая посговорчивее. – Майкл поднял перо. – Изюминка, это наверняка ерунда.

– Королева? – резко спросила Изюминка. Голос у нее почти пропал.

– Нет. Долгая история. Одна из дам королевы. Прачка.

Это остановило Изюминку, готовую высказаться об аристократах.

– Прачка?

– Изюминка, я ничего не знаю. Можно мне закончить с приказами? – Он посмотрел ей в глаза и сказал капитанским голосом: – Разве тебе нечем заняться?

Изюминка рассмеялась.

Где-то посреди лагеря сидели Уилфул Убийца, Типпит, Калли и Кадди.

– А где Безголовый? – спросил Длинная Лапища.

Это была старая традиция, и Длинная Лапища не упускал случая понаблюдать – даже теперь, когда стал рыцарем.

Они правили стрелы. Достали все сохранившиеся, точили стальные наконечники. Бодкины, способные пройти в звено кольчуги, срезни, которые могли выпустить кишки виверне, и новые огромные стрелы на полудюймовых древках – для пещерных троллей. Наконечники у них были тупые, какие используют против птиц, но дополнительно залитые свинцом.

– Безголовый теперь слишком важный, – буркнул Уилфул, – он говорит землекопам, где копать. Ну, время тратит.

Длинная Лапища засмеялся.

– Почему? Разве плохо сидеть тут за двадцатифутовой стеной?

– Да потому что мы здесь не сражаемся, – угрюмо сказал Уилфул.

– Какого хрена? – высказался Калли. – Конечно, сражаемся.

Уилфул Убийца, надевший на шлем соломенную шляпу, сдвинул ее назад.

– Да-да, конечно.

Кадди вздохнул.

– Ты же все равно расскажешь.

– Капитан привел коняшек для всех, кто остался пешим. Уж наверное не зря.

– Рыцарям положены лошади, – заметил Калли.

Типпит улыбнулся.

– И лучникам тоже? – Точно таким голосом Уилфул говорил, когда выбрасывал нужные очки в игре. – За каким хреном мы все получили лошадей, если мы никуда не уходим?

Все замолчали.

Типпит загнул очередную оригинальную, богатую, жутковатую тираду, в которой шла речь о печатях и сексе. Потом вздохнул:

– Терпеть не могу, когда ты дело говоришь.

В трубы не трубили. Сразу после полуночи Ганфрой разбудил рыцарей, переходя от шатра к шатру, ну а все остальное пошло заведенным порядком – теряли людей, матерились, забывали снаряжение, Дубовая Скамья неведомым образом умудрилась напиться. Тихое появление новеньких – ополчения и местных рыцарей – сделало все только хуже. Свита лорда Уэйленда. Главный конюший. Они были хорошими рыцарями, но не профессиональными военными. Они занимали места, которые освободило войско.

– Надо же, не легли в постельку вовремя, – ворчал Уилфул Убийца.

Но со сборами справились меньше чем за час, включая спешную раздачу пайков: соленой свинины, грудинки, бобов, масла и четырехфунтовых буханок хлеба.

Уилфул Убийца принял невероятно высокомерный вид, когда они выступили, собираясь отъехать на шесть миль к югу от Гилсоновой дыры.

Занимался серый рассвет, и все войско – впереди зеленые, потом капитан, потом красные и белые – быстрым шагом двигалось по тропе, выстроившись по четверо.

– Ненавижу дождь, – бурчал Типпит.

А потом что-то изменилось. Просыпались птицы. Небо светлело.

Войско развернулось. Теперь они шли на север, по узкой дороге, которая уходила в глубокий лес. Кое-кто из ветеранов весеннего похода понял, что это Западная дорога на Тикондагу.

– Дождь будет, – сказал Том Ланторн. – В лесу полно людей.