Грозовая любовь

— Неопасных? — задохнулся Эдриен. — И вы так спокойно говорите, что стреляли в человека! Мне казалось, что за время путешествия я узнал вас, вы производили впечатление…

Саманта буквально взбесилась.

— Вы что же, полагаете, что я должна была позволить искалечить себя? Он напал до того, как я взяла револьвер. И ушел он на своих ногах. Он будет жить, я уверена. И еще: ничего бы не было, если бы вы пришли вовремя. Где вы были, Эдриен? Забыли о приглашении на ленч?

Эдриен покачал головой. Саманта довольно жестко поменялась с ним ролями.

— Я забыл, — вяло ответил Эдриен.

— Как ты мог? — Джанет сказала именно те слова, что были на языке у Саманты, хотя она произнесла бы эти слова другим тоном.

— Пожалуйста, не смотри так на меня, Джин, — ответил Эдриен, явно выходя из шокового состояния. — Утром я принял важное решение и действовал без промедления. Но все решилось только что.

— Что именно? — с удивлением спросила Джанет.

— Некая покупка, — сказал он, будто защищаясь. — Я еду в Элизабеттаун.

Саманта нахмурилась. Она не ожидала, что Эдриен покинет Денвер. Ей казалось, что у нее есть, по крайней мере, месяц для выяснения отношений. Через месяц в Санта Фе Саманту будет ожидать эскорт из hacienda.

— Элизабеттаун? Но почему? — спросила Саманта.

— Конечно, чтобы найти золото.

Девушки онемели от изумления. Первой в себя пришла Джанет.

— Не понимаю, Эдриен! Ты же приехал сюда открыть юридическую контору.

— Здесь многие становятся богатыми, Джин. Я не думал, что это так реально, — ответил Эдриен возбужденно. — Мы разбогатеем, и у нас будет особняк, как у здешних владельцев золотоносных приисков.

Осознав смысл сказанного, Саманта невольно рассмеялась.

— У Эдриена началась золотая лихорадка. Смущенная Джанет смотрела то на подругу, то на брата.

— Но почему обязательно в Элизабеттаун?

— Допустим, вы правы, — рассудительно сказала Саманта. — Но вы можете делать ставки прямо здесь. Зачем уезжать? Разве вы не слышали о воинственных индейцах?

— Пустяки, — отмахнулся Эдриен.

— Вы не были бы так легкомысленны, Эдриен, если бы знали, что они из себя представляют.

— Вы напрасно беспокоитесь. Я же собираюсь добывать золото, а не серебро, потому что не могу позволить себе купить оборудование для обогащения серебряной руды. Мыть золото — дешевле и проще.

— Боже, — вздохнула Саманта с удивлением. — Вы собираетесь мыть золото там только для того, чтобы вернуться сюда и добывать серебро? Это нелепо, Эдриен.

— Я принял решение, — угрюмо ответил Эдриен. — И это вовсе не так нелепо. Я не единственный, кому не по карману покупка оборудования для добычи серебра. Многие едут в Элизабеттаун. Золото там валяется чуть ли не на земле, а серебро надо очищать.

Я купил неплохое место. Мне нужна только плавильня.

— Ты купил прииск? — воскликнула Джанет тревожно. — Сколько же он стоит? Он пожал плечами.

— Приемлемо, так как владелец столкнулся с той же проблемой — у него не было плавильни.

— Все-таки сколько?

— Несколько сотен.

— Эдриен! — воскликнула она. — Мы не можем позволить себе выбросить несколько сотен.

— Мы не можем позволить себе упустить такую возможность. А через год мы сможем позволить себе все что угодно.

Саманта была смущена. Ей казалось, что Элстоны так же мало беспокоятся о деньгах, как и она.

— Сколько будет стоить этот механизм? — спросила Саманта.

. Эдриен с надеждой повернулся к ней, но Джанет сказала неожиданно резко:

— Нам не следует занимать деньги, Эдриен. Если ты взялся за дело, то должен рассчитывать только на себя.

— Я предлагаю инвестицию, — быстро сказала Саманта, — а не деньги в долг. Эдриен покачал головой.

— Спасибо вам, Саманта. Но Джин права. Это наше дело.

— Будь по вашему. Когда вы едете? Мы могли бы поехать все вместе.

— Послезавтра, — с готовностью ответил он, довольный, что Джанет не разнервничалась еще больше. — Мы только дождемся почтовой кареты.

Глава 4

Четыре часа заняла у Хэнка дорога до прииска Пэта. Приехав, он увидел шестерых потных рабочих, ожесточенно вынимающих под палящим солнцем породу и негромко переговаривающихся между собой. У ручья была разбита палатка, к которой он подъехал и спешился, настороженно смотря по сторонам.

Не говоря ни слова, Хэнк вошел в палатку. Внутри стояли два длинных деревянных стола, около них располагались грубо сколоченные сиденья, и чуть в стороне — пузатая кухонная печь. Разбросанная повсюду грязная посуда свидетельствовала о царящих здесь порядках. В палатке находился только один человек; он сидел за столом справа от Хэнка и что-то подсчитывал на листке бумаги. Около него стояла оловянная кружка с кофе.

— Hola, Пэт. Голова Пэтрика Макклюра дернулась, он начал подниматься, но на полпути остановился и рухнул на сиденье. Голос, напугавший его, был мягок, но выражение лица Хэнка никак не соответствовало задушевности тона. Вместо смеющихся серых глаз, столь хорошо знакомых Пэту, он увидел холодный блеск стали и испугался, что Хэнку трудно будет его понять.

— Ну, парень, хотя бы предупредил, что заедешь навестить старого amigo, — неуклюже начал Пэт, запинаясь.