Грозовое Облако

Она стояла перед ним абсолютно беззащитная. Ее сердце было открыто для него. Он мог либо взять его, либо вонзить в него нож.

Годдард взглянул на нее и заколебался, но лишь на одно мгновение.

— Господи боже, Айн, запахни мантию.

Она подчинилась. И затянула ее туго, как викторианский корсет, — даже воздух из легких вышибло.

— Извини… я подумала…

— Я знаю, о чем ты подумала. Ты думала об этом с самого момента моего оживления.

— Но ты сказал, что испытываешь влечение…

— Нет, — поправил Годдард, — я сказал, что это тело испытывает влечение. Но я не позволяю биологии определять мои поступки!

Айн поборола в себе все эмоции, грозившие взять над ней верх. Попросту погасила их, как гасят свечу. Иначе она просто распадется на части перед этим человеком. Да она скорее выполет себя!

— Наверно, я неправильно тебя поняла, — холодно сказала она. — Тебя не всегда легко прочитать, Роберт.

— Даже если бы я и желал с тобой подобных отношений, мы все равно не могли бы их себе позволить. Серпам запрещено вступать в связь между собой. Мы удовлетворяем свои страсти в широком мире без эмоциональной привязки. Для этого существует веская причина!

— Говоришь, как старая гвардия, — выплюнула она. Годдард вскинулся, словно от пощечины. Но потом взглянул на нее — взглянул внимательно, пристально, — и внезапно ему открылось нечто такое, о чем сама Рэнд даже не задумывалась.

— Ты могла бы выразить свои чувства днем, но ты этого не сделала. Ты пришла ко мне ночью. В темноте. Почему, Айн?

Ответа у нее не было.

— Если бы я принял твое предложение, ты представляла бы себе, что это он? — продолжал допрашивать Годдард. — Что это тот недоумок-тусовщик?

— Конечно нет! — Она пришла в ужас. Не только от его предположения, но и от той правды, которая, возможно, в нем заключалась. — Да как ты мог подумать!..

И как если бы вся ситуация уже не была достаточно унизительной, в это мгновение в дверях возник серп Брамс.

— Что за шум? — осведомился он. — Все в порядке?

Годдард вздохнул.

— Да, все хорошо. — Он мог бы на этом и остановиться. Но не остановился. — Просто Айн выбрала этот момент, чтобы выступить с большим романтическим предложением.

— Да ну? — Брамс ухмыльнулся с наглой развязностью. — Ей стоило бы подождать, пока ты не станешь Верховным Клинком. Власть — великолепный афродизиак.

Теперь на унижение наслоилась еще и ненависть.

Годдард одарил ее взглядом, полным осуждения и, возможно, даже жалости.

— Если тебе хотелось отведать этого тела, — сказал он, — надо было делать это, пока ты имела такую возможность.

• • •

Серп Рэнд не плакала с тех дней, когда была Оливией Квон, агрессивной девицей почти без друзей и с явными негодническими наклонностями. Годдард избавил ее от необходимости бросать вызов власти, поставив вообще над любой властью. Он обладал обаянием, прямотой, острым интеллектом. Поначалу она его боялась. Потом зауважала. А потом полюбила. Конечно, она отрицала всякие чувства к нему до того момента, когда увидела, как ему сносят голову. И лишь после того, как он умер, а Рэнд сама едва не умерла, она посмела признаться себе в своих истинных чувствах.

Но она выздоровела и смогла вернуть к жизни и Годдарда. Однако за год в процессе подготовки к этому событию многое изменилось. Рэнд потратила массу времени на поиски биотехников, которые смогли бы провести запретную операцию подпольно. Затем надо было найти идеальный объект — сильного и здорового парня, потеря которого вдобавок сильно ударила бы по Роуэну Дамишу. Рэнд была не из тех, кто привязывается к кому-либо. Что же пошло не так?

Неужели она полюбила Тайгера, как предположил Роуэн? Ей определенно нравился его энтузиазм, его всепобеждающая невинность. Ее поражало, что Тайгер, профессиональный тусовщик, оставался неиспорченным, не побитым жизнью человеком. Он был всем тем, чем она никогда не была. А она убила его.

Но раскаивалась ли Рэнд в том, что сделала? Она спасла Годдарда; сама, без посторонней помощи подвела его вплотную к званию Верховного Клинка Средмерики, а себя — к должности его первого серпа-помощника. Беспроигрышный вариант на всех уровнях!

И все же она раскаивалась, и эта головокружительная пропасть между тем, что она должна бы чувствовать, и что она на самом деле чувствовала, разрывала ее на части.

Ее мысли все время возвращались к одной и той же до невероятия нелепой картине. Она и Тайгер? Вместе?! Вздор! Ну и странная же из них получилась бы парочка — серп и ее карманная собачка! Ничем хорошим это бы не закончилось для обоих. И все же эти мысли постоянно крутились у нее в голове, и избавиться от них не было никакой возможности.

За ее спиной послышался жалобный скрип дверных петель. Рэнд развернулась и увидела стоящего на пороге Брамса.

— Пошел отсюда к чертям собачьим! — взревела она. Это ничтожество увидело ее мокрые глаза! Унижение за унижением!

Брамс не ушел, но и порога не переступил. Должно быть, ради собственной безопасности.

— Айн, — сказал он мягко, — я знаю, мы все сейчас под сильнейшим стрессом. Твоя неосторожность целиком и полностью простительна. Мне просто хотелось, чтобы ты знала: я понимаю.