Грозовой Форт

Заночевали в частично обрушенном подземном паркинге. Втихую, без вольницы. В сумраке подступившей ночи видны оранжевые огоньки чужих стоянок и как по мне их очень дохера. Краш на факт присутствия соседей отреагировал вяло- типа есть и есть. Может цивилы, может патрули — вблизи никого и сойдет.

— Обычное же дело, — сказал он, разглядывая далекие отблески. — Вы где бродили, если пугаетесь лишней компании? В зоне так-то живут, понимаете?

— Где бродили, там нас уже нет, — задвинул тощий, выдвинув челюсть.

Лады, опять же примем населенность местного ареала за факт и проработаем в числе прочих. Практика покажет, как говорится. И, возможно, никто лишний не умрет. Хотя по итогу тихушничество смены Краш воспринял без нареканий. Похрустел галетой, свернулся калачиком на выданной пенке и отрубился. Правильный подход измотанного организма.

Лица подопечных в отсветах лучины выразили легкую зависть с примесью тревоги. Новая зона, новые правила и старые потребности.

— Людно, — непонятно прищурилась Фрау. А никак одичала подруга?

Слово прозвучало финальной точкой сумрачных посиделок. Отбой добры молодцы и молодицы.

Утро случилось хорошим — команда проснулась в полном составе и без потерь. Супостаты не нагрянули, твари не схарчили. Хотя сильно подозреваю, часовые бдели вполглаза. Факт пока приму и нагнетать не стану. Бесконечный марш — уже хорошая трудотерапия.

Несколько часов прошли в суровом сопении истых пешеходов. А ближе к условному полдню ожидаемое случилось — одиночество смены на тропе прекратилось, как объективная данность. Даже уточню — резко сгинуло к херам.

На небольшом проспекте, поджатом однотипными муниципальными изысками, встречным курсом выдвинулись три десятка служивых. Выдвинулись бодро, отсекая фланги и ничуть не скрывая, что за целевые метки выбрана группа пилигримов. И надо сказать, бойцы, облаченные в унифицированную броню и грамотно выцеливавшие пришлых, смотрелись серьезно. Прям до легких ностальгических мурашей. Уже, сука, не шпана, а боевое звено с ярко выраженным посылом.

— Патруль, — зачем-то шепнул Краш, выдвигаясь вперед.

— Замерли! — рявкнул мужской голос. Хозяин голоса сделал шаг и упреждающе вскинул руку. Типаж знаковый — поджарое тельце, потертая экипировки и взгляд нехороший.

— Я меткий, — напомнил тощий. Нет, когда-нибудь он закончит придуриваться.

— Не настолько.

Легионеры грамотно сместились — на тот случай, если смена №7 лишь передовая группа вероятного противника. Я аж залюбовался. А то, что стволы направлены на меня — то херня и провокация.

— Ну либо, либо, — вдруг объявил Краш и грохнул кулаком в грудь. Зарядил прямиком по эмблеме: — Служу Легиону!

Время замерло. Стало слышно, как поскрипывает галька под сапогами.

— Ой, дурак, — с толикой фатализма выдохнула Крыса, начиная напрягать опорно-двигательный.

— Стоять, — рыкнул я с нажимом.

— Место приписки⁈ — рявкнул поджарый.

— Грозовой-7. Когорта Аджи. — Краш поморщился. — Только Аджи предала… Пилигримы помогают мне добраться до Форта. Форт должен знать.

— Аджи, Аджи… — Патрульный опустил шмалабой и коротко махнул рукой. Бойцы вокруг чуть сбавили накал, переставая гонять тени прицелами. Но позы почти не изменились — смогут вернуться к подавлению угрозы спустя мгновение, не больше. Еще один плюсик выучке.

— Сами откуда? — Смелости Крашу не занимать. Или же ему плевать — одних друзей потерял, других убил и теперь класть хотел на смерть. Устои рушатся, так бывает.

— Грозовой — 9, — прозвучал односложный ответ. — Патруль.

— А у вас… — Краш замялся. О таком не принято спрашивать — поставить под сомнение честь бойца надобно уметь.

— Валькирия подавила смуту, — Легионер вытянулся во фрунт. — Недовольные висят вдоль 14 магистрали. Симба!

Из задних рядов на зов метнулась невысокая девушка с головой, перетянутой повязкой. Выжидательно замерла, фоня легкой примесью аэро. Обращенная?

— Мчи в ставку, доложи насчет Грозового-7. Уточни, Валет ждет указаний по чужакам. — Он остановил тяжелый взгляд на мне и цокнул: — Не нервничай. Форт следует предупредить, согласен, но у меня свои приказы.

— Я не нервничаю. — Моя по умолчанию милая улыбка заставила кого-то звякнуть оружием.

— Он не цивил. — К главному приблизился еще один боец — постарше. Подумал и уточнил: — Он нихера не цивил, Валет.

— Мы пилигримы, — не согласился я с наветом.

— Из порядочных, — скромно добавил тощий и выпятил челюсть. Вступил на десятку, как есть.

— Ну так присядьте, порядочные, — хмыкнул мужчина, стволом обозначая посадочное место у обочины. — Подождем. Если хотите можете пожрать, посрать или еще чего. Легион не против.

Я сделал ровно три шага в сторону — к покошенному столбику и добросовестно отлил. Вроде даже узор в пыли наметил. Отдельные патрульные недовольно присвистнули. Вычленив взглядом угрюмые мордашки, посмотрел на них и ткнул пальцем в главного:

— Разрешено Валетом.

— Борзый, — констатировал обозначенный товарищ. — Но борзые мимолетны, а Легион вечен.

Почти философия, сука.

— Сбавь, — придвинулся ко мне Краш. — Реально сбавь. Не стоит злить чистильщиков. Стрельнут и не вспомнят.