Грубая обработка

Гарольд отпил еще глоток из бутылки.

— Вначале казалось, все будет в порядке, — продолжала Мария. — Все, что нам надо было сделать, это спрятать его в безопасном месте. — Она вздохнула. — Это была просто услуга.

— Именно это ему и надо было.

— Он не рассчитывал, что мы поможем ему бескорыстно.

— Бесплатное снабжение в течение пары недель.

— Да, это не пустяк…

Гарольд взглянул на нее. Она что, шутит? Конечно, нет. Ему следовало знать свою жену лучше.

— Что ты собираешься сказать ему? — спросила она.

— Я не знаю.

— Ты думаешь, он поверит правде?

— А ты?

— Мы должны позвонить в полицию?

Мария потянулась к бутылке.

— И сообщить, что у нас пропал килограмм кокаина?

— Там было так много?

— Так он сказал.

Мария еще немного подтянула юбку и села свободней.

— Дай мне еще немного выпить, и тогда я позвоню им.

Гарольд вернул ей бутылку и хмыкнул.

— Номер полиции — 999?

Гарольд не знал. Не знал он так же, как долго сможет держать в неведении человека, для которого он временно взялся хранить значительное количество запрещенного зелья, и что он скажет ему, когда это будет необходимо сделать.

Полицейский офицер, который пришел в дом, был вежлив и говорил с йоркширским акцентом. На нем было пальто спортивного покроя из магазина «Бритиш хоум сторз», и он довольно быстро печатал на черной портативной машинке.

— Таи легче читать в суде, — объяснил он. Мария испытала редко появляющийся у нее приступ чувства материнства — полицейскому на вид было лет семнадцать.

Он осмотрел весь дом, обратив особое внимание на спальню и задний дворик, через который воры вошли в дом, а также висящие провода от сигнализации.

— Будьте осторожны и ни к чему не прикасайтесь, — сказал он. — Мы приедем утром, чтобы снять отпечатки. Хотя не думаю, что мы найдем что-либо полезное для нас.

«Замечательно!» — подумал Гарольд.

— Нельзя сделать это сегодня вечером? — спросил он.

Полицейский покачал головой: картина преступления будет готова только на следующий день. Он попросил их составить полный список того, что, по их мнению, пропало, особенно того, что можно опознать. И ушел, пожелав спокойной ночи.

Первый раз за несколько лет Мария вошла в ванную, когда ее муж вылезал из ванны и закутывался в полотенце. Она приготовила чашки с чаем и принесла их в спальню. Когда погасили свет, Мария повернулась на бок и стала гладить его плечи, грудь, шею.

— Мария?

— Мммм?

— Эти двое… они, ты понимаешь, совсем не касались тебя, правда? Я имею в виду, если это не так, если было что-то, ты бы мне сказала, не так ли?

— Разумеется, сказала бы. — Голос Марии был приглушен пуховым одеялом.

— Да, — согласился Гарольд, — конечно.

Она прижалась под одеялом к мужу, а ее мысли возвращали ее к высокому грабителю, к тому, как он смотрел на нее. Этого было достаточно, чтобы она почувствовала желание.

— Мария?

— Мммм?

Пальцы Гарольда прошлись по ее волосам.

Через несколько мгновений он закрыл глаза. Не глядя на него, Мария ждала, когда изменится его дыхание и это будет означать, что Гарольд спит.

Мария сидела с половинкой грейпфрута и чашкой слабого чая и листала страницы «Дейли мейл». По другую сторону стола Гарольд ненадолго оторвался от «Скрин интернэшнл», чтобы смешать болтушку из хлопьев с отрубями. После своего последнего дня рождения он стал мучиться запорами, чему способствовало и начало работ над нынешним сериалом для телевидения Мидленда.

— Ты можешь поверить в это? — спросил он, тщательно прожевывая.

— Во что — это?

— В эту сорок пятую версию «Джекилла и Хайда».

«По одной на каждый год твоей жизни», — сказала Мария про себя.

— Антони Перкинс, — заметил Гарольд.

— Какая роль? — спросила Мария, протянув руку за чайником.

— Ну?

— Кого он играет?

Гарольд положил ложку в миску и отодвинул ее в сторону.

— Ты что, собираешься есть это? — поинтересовалась Мария, взглянув на него.

— А почему бы и нет?

— Тебе будет нехорошо.

— Мне и так нехорошо.

Она смотрела, как он взял странички рукописи со стола и открыл свой портфель.

— Сценарий не становится лучше?

— Хуже.

— В чем проблема?

Гарольд стоял между столом и раковиной и пристально смотрел на Марию. Она перевернула страницу газеты.

— У меня нет времени, — отмахнулся он. — И в любом случае тебе это неинтересно.

— Гарольд, это неправда.

Он переложил портфель в другую руку и пошел за своим пальто. «Прошло тридцать шесть часов после грабежа, а она все еще не отошла от шока. Слава Богу, обошлось без истерик». Ночью он был уверен, что она захочет близости, и Гарольду пришлось прикинуться, что он спит, чтобы избежать этого. Он завязал шарф под воротником теплой блузы и открыл дверь.

— Пока, — крикнул он прежде, чем захлопнуть ее за собой.

— Пока!

Гарольду не давало покоя то, что он не мог понять: из-за чего она чувствует себя такой виноватой. Если только она не симулировала грабеж и не забрала все себе. Он улыбнулся при этой мысли и свернул с подъездной дорожки так резко, что задние колеса занесло на гравий и он чуть не наехал на болтливого старого ублюдка в рабочем костюме и тявкающую собачонку, которые постоянно околачиваются здесь. «Возможно, — подумал Гарольд, это он ворует трусики Марии».