Грубиян. Табу на невесту отца

Из последних сил пытаюсь оттолкнуть его, но он тут же предотвращает мою попытку бегства и в наказание кусает меня за внутреннюю часть бедра, вырывая из вздымающейся груди звонкий вскрик.

– Не сопротивляйся, монашка, – едва ли не рычит низким от возбуждения голосом, обдавая пульсирующий бугорок горячим дыханием и одновременно сильно сжимая мои бедра. В момент выгибаюсь от его прикосновения. Грубого. И одновременного сладкого, как поток исступления, обволакивающий мой мозг. – Для этого слишком поздно, – наглец проводит языком по месту укуса, успокаивая распаленную кожу, и я невольно прикрываю глаза, пока не слышу хриплое: – Сейчас я вылижу твою киску.

– Что…

Резко втягиваю носом воздух и хватаюсь руками за выступы в стене, когда опускаю взгляд вниз и замечаю в руке незнакомца складной нож. Господи! Что за…

Сердце стучит, словно отбойный молоток, и я замираю, страшась дальнейших действий парня и мысленно проклиная себя за то, что пошла в эту долбанную пещеру.

– Ты покричишь для меня? – блондин подмигивает мне, подцепляя длинными пальцами края трусиков, однако, когда я вновь порываюсь убрать ногу с его плеча, он останавливает меня.

Словно потеряв терпение, одним ловким движением мерзавец просовывает прохладный кончик ножа между моей кожей и атласной тканью, а после с треском разрезает трусики от «Армани». Черт возьми! Пять тысяч за чертову секунду соскальзывают вниз по моей ноге, а затем жжение на коже исчезает, сменяясь чувственной прохладой на моих складочках, только не успеваю я оплакать дизайнерскую вещицу, как горячий рот блондина с восхитительной безжалостностью накрывает мое лоно, одним движением языка выбивая все мои страхи.

Бог. Мой.

Он действует дерзко. С напором и диким стремлением. Будто от этого зависит его жизнь. Придвинувшись еще ближе, издает гортанный стон, который отдается в моем теле гулким рычанием, словно этот парень заявляет на меня права.

– Блядь, – ворчит он, щелкая языком по комочку нервов, – на вкус ты как гребаная девственница, – его слова порождают в глубине моего живота что-то пугающее. Я не могу отдышаться. А он раз за разом сражает меня сладким поражением.

Незнакомец еще жестче всасывает мой клитор и задевает пирсингом отзывчивую точку, вырывая из приоткрытого рта всплеск ярких стонов. О, боже…  Выдохнув сквозь стиснутые зубы, рискую посмотреть вниз, совершенно не готовая столкнуться с его пристальным взглядом.

Секунда, и быстро бьющееся сердце сжимается, когда он с влажным звуком выпускает тугой комок, а затем одобрительно облизывается, смущая меня мокрыми, поблескивающими в сумраке губами, после вновь погружаясь между моих ног.

Твою ж мать!

Откидываю голову назад, снова ударяясь о выступ в стене, только сейчас меня это совершенно не тревожит. Я не чувствую боли. Не чувствую ничего, кроме нарастающего в животе удовольствия, которое за жалкое мгновение подавляет смущение и заставляет хотеть большего.

Это… это все слишком.

Слишком нечестно, потому что я еще никогда не ощущала себя такой… свободной. И в данный момент хочу узнать, где находится граница этой свободы. А блондинистый подонок прекрасно знает об этом и пользуется, вылизывая и посасывая мой клитор с возрастающей интенсивностью. Не говоря уже о чертовых пальцах, которые впиваются в мои бедра и провоцируют задыхаться дикими звуками, эхом разлетающимися по пещере.

Я совершенно беспомощна перед этим. Перед незнакомцем. И перед собой.

Я больше не слышу ни предупреждения об опасности, ни осуждения матери. Просто забываю обо всем. Даже о комплексах, которые ощущала со своим бывшим женихом. Потому что сейчас та Тася ломается на части без какой-либо подстраховки. Она исчезает. Позволяя расцвести свободой чему-то новому.

И я даже не замечаю, в какой момент сама цепляюсь за волосы незнакомца и, словно в бреду, умоляю не останавливаться. Умоляю дать то, что мне обещают рычащие мужские звуки, настойчивый рот и язык.

Все. До последней капельки. Я хочу все.

Крышесносные ощущения слишком быстро накрывают меня с головой. А стоит ему протянуть вторую руку к моей груди и начать с жадностью сминать скромную двоечку, как соски простреливает вспышкой возбуждения, и я едва ли не теряю связь с реальностью.

Тело вспыхивает с большей силой, уговаривая меня дать нам шанс испытать одно маленькое безумство, о котором мечтает каждая девушка. Ведь Федя никогда… вот так не…

Ненужные мысли разбиваются моим собственным стоном, и я не в силах сдержать его, когда незнакомец погружает в меня палец, а следом добавляет второй.

– И тугая, – сдавленно сипит, – как гребаная девственница, – а после накрывает жадным ртом чувственную плоть и начинает точными толчками толкать меня за грань. С какой-то первобытной потребностью он поедает самое сокровенное местечко и двигает пальцами, делая меня чертовски влажной. Настолько, что я слышу эти порочные звуки, которые должны смущать меня, но нет…