Грубиян

— Да это же Максим Соколовский! — произносит Алиса таким тоном, словно эти имя и фамилия должны мне всё объяснить.

— И что? — не улавливая суть, спрашиваю. — А я — Нина Воскресенская, но это почему-то не делает меня какой-то особенной.

Выдёргиваю свою руку из мёртвой хватки подруги как раз в тот момент, когда Максим поднимается на ноги, очевидно, потеряв терпение, и направляется в мою сторону. Парень замирает в жалких сантиметрах от меня, и мой рот странно наполняется слюной, когда я улавливаю запах его духов. Руки парня нагло ложатся на мою талию, притягивая к своему хозяину, и я впечатываюсь в мужскую грудь.

— Потанцуем? — мурлычет он прямо в моё ухо, обжигая его горячим дыханием, и я забываю, как дышать.

— Я не умею, — расстроенно признаюсь я, с сожалением ожидая, что этот красавчик просто развернётся и уйдёт.

Но Максим никуда не собирается.

— Тогда, может, поговорим наедине? — делает он вторую попытку.

Я должна сказать ему «нет», потому что, даже несмотря на алкогольное опьянение, прекрасно понимаю, что парень хочет отнюдь не разговаривать со мной, особенно учитываю, что именно сейчас прижималось к моему животу. Должна оттолкнуть и просто покинуть этот проклятый клуб, а парня запомнить прекрасным принцем из сна, который никогда не станет реальностью. Должна, но я не умею врать даже самой себе, особенно сейчас, когда хмельной разум так откровенно выдаёт свои желания. К тому же, я должна пользоваться моментом — на обычную меня без раскрашенного фасада вряд ли когда-то обратит внимание хоть один нормальный парень, а умирать старой девой ой как не хотелось.

Поэтому я уверенно киваю и балдею от довольной сексуальной улыбки, которая расползается по его губам. Завтра я буду обвинять во всём алкоголь и Алису, которая намеренно спаивала меня весь вечер. И даже тот факт, что из нас двоих никто не знал, как именно я поведу себя, будучи пьяной, не умалит её вины передо мной. Буду ругать себя последними словами, которыми пополнили мой лексикон родители, и, возможно, запру себя где-нибудь до конца своих дней. Но обо всём этом я подумаю и пожалею завтра, а сейчас… сейчас мне хотелось идти за Максимом на край света, даже если этот «край» — вип-зона «Золотой клетки».

На второй этаж секьюрити пропускают нас без каких-либо проблем, опустив красный бархатный канат, и где-то на задворках сознания закопошилась мысль о том, что я упустила из вида какую-то важную деталь. Может, стоило дослушать Алису до конца и узнать, что это за Максим такой, что даже уверенная в себе Кокорина становится перед ним бледной тенью? До этого за сегодняшний вечер эти серьёзные ребята в чёрных костюмах спровадили немало народу, пытавшегося прорваться в «святая святых», а моего рыцаря пропустили без вопросов. Но думать об этом сейчас означало отказаться от собственного плана по потере невинности, потому что я начну анализировать ситуацию и, скорее всего, приду к выводу, что связываться с этим парнем — плохая идея, а я — вообще неисправимая идиотка. Так что я мотаю головой, чтобы избавиться от ненужных мыслей, и следую в самую дальнюю комнату, ведомая сильной рукой Максима.

Едва за нами захлопывается дверь, как мужские руки поднимают моё платье вверх до самой талии и нетерпеливо рвут плотные колготки, при этом прижимая меня к стене. Горячие ладони начисто лишают способности ясно мыслить, а губы, исследующие каждый миллиметр кожи, до которой могут дотянуться, окончательно сводят с ума, и я просто таю в руках парня. Максим совершенно не собирается со мной играть; очевидно, ему так же, как и мне, хочется одного — удовлетворить свою потребность в сексе.

Никогда не думала, что такой быстрый и грубый секс придётся мне по душе, потому что я в принципе не собиралась им с кем-то заниматься. В моей голове уже был составлен чёткий план по съёму квартиры и покупке своего первого десятка кошек. Но грубые руки парня, его нетерпение и даже какая-то ярость и резкость в движениях лишь распаляют меня ещё больше. Краем глаза замечаю, что Макс подумал и про защиту, и я облегчённо выдыхаю — не хотелось бы после получить неожиданный «подарок». Он приподнимает меня за бёдра, заставив обхватить его ногами, и я вцепляюсь пальцами в крепкие плечи. Резкий быстрый толчок, — и тупая пульсирующая боль внизу живота на мгновение приводит меня в чувство, дав возможность осознать, что Максим замер.

— Ты…

Да, чёрт возьми, я была девственницей — не такая это и редкость и уж точно не что-то сверхъестественное.

— Уже нет, — хриплю в ответ и стискиваю его плечи сильнее. — Пожалуйста, только не останавливайся!

Парень отмирает и снова начинает двигаться во мне, и я чувствую, как непривычная боль уходит, оставляя место для нарастающего удовольствия.