Группа Альфа спецназ КГБ СССР и ФСБ России

Тут привлекалась, в основном, «Альфа». Приезжает в Россию президент США. Или, скажем, обеспечение личной безопасности Святейшего Патриарха Алексия II, недавно безвременно ушедшего из жизни — с ним мы работали во время его поездок по России и за рубежом. Также охрана президента и премьера при посещении «горячих точек».

Ну, и третья составляющая Центра — Служба специальных операций (ныне Управление специальных операций), чьи сотрудники умеют не только захватить объект оперативной разработки, но и грамотно войти в помещение и не допустить уничтожения важной документации и вещественных доказательств преступной деятельности.

В целом, все три структуры — «Альфа», «Вымпел» и УСО способны решать главную задачу: комплексная борьба с терроризмом. Умение работать слаженно, в команде и под одним началом показали операции на Дубровке и в Беслане.

В декабре 1999 года Вам поступило предложение возглавить Управление «А». Как это произошло?

К тому времени окончательно были решены вопросы по статусу начальника штаба ЦСН, и было принято решение о назначении на эту должность командира «Альфы» Мирошниченко Александра Ивановича. Произошла ротация внутри одной структуры— Центра. На образовавшуюся вакансию был назначен я, а на мое место заступает первый заместитель начальника ССО. Нормальный, рабочий процесс. Люди уже друг друга знали, чувствовали и понимали.

БОЕВОЕ СЛАЖИВАНИЕ

Вы пришли в «Альфу», когда на Северном Кавказе уже шла полномасштабная война.

Чуть ли не окопная, замечу. Мы буквально не вылезали оттуда, работая вахтовым методом. Вообще, вторая «чеченская» компания помогла структурам, входящим в Центр, быстрее осуществить боевое слаживание. Бывало, что в республике одновременно находилось сразу три подразделения от «Альфы», «Вымпела» и ССО. Часто они привлекались под конкретную задачу и сообща успешно ее решали. Работали без оглядки и знали, что мы друг друга не подведем.

Сколько времени Вы являлись начальником Управления «А»?

Около четырех лет. Если быть точным, то с 18 декабря 1999-го по 19 июня 2003 года.

Скажите, а как Вы решились на такое стихийное бедствие, как переезд подразделения на новое место? Ведь объект пришлось осваивать с нуля.

А это было не стихийное бедствие, а одна из задач, стоявшая перед управлением до этого. Когда я принимал «Альфу», то по ходу одной из первых бесед с руководством Федеральной службы безопасности, мне было четко сказано: готовься переезжать на новый объект. Управление я принял на Невском переулке — условия стесненные, база не соответствовала уровню новых задач. Согласно утвержденному графику, «Альфа» должна была заезжать четвертым или пятым подразделением. Однако объект долго стоял никем не освоенный. Ну, а когда мне поступил приказ, я взял своих заместителей, и мы выехали на место. Посмотрев, высказали свои предложения строителям и эксплуатационникам, провели определенную работу. Когда наступил час Х, стали заезжать.

Но ведь «Альфа» перебазировалась в условиях войны! Нужно было не потерять управление подразделением.

Конечно. Один отдел должен был находиться на боевом дежурстве по старому адресу, второй — на Северном Кавказе, третий? — заезжал на новый объект и четвертый отдыхал после командировки. Мы подготовили предельно четкий график и выбрали такой временной промежуток, чтобы завести сразу два отдела на объект. Сохраняя боеспособность, мы переезжали почти два месяца, даже чуть больше.

…Переехали. Нам повезло — никаких террористических актов не произошло. Когда случился захват пассажирского автобуса в Минеральных Водах, затем «Норд-Ост», мы уже действовали с новой обжитой площадки.

Считаете ли Вы события на Дубровке главными испытаниями своей жизни?

Что значит главное? Понимаете, любая боевая и специальная операция подразумевает полную отдачу сил. У каждой свои особенности. В той же Чечне мы провели много мероприятий, о которых широкой общественности ничего неизвестно. Например, нам удалось освободить десятки захваченных людей, уничтожить бандитов — подобных тем, что проявили себя на Дубровке или в Беслане. Если говорить о так называемых «классических операциях» по освобождению заложников, то таковых в мою бытность командира «Альфы» было несколько. Одна из них — под Сочи, в частной гостинице.

В Лазаревском?

Да. Об этой спецоперации много не говорят. На мой взгляд, она является большой заслугой начальника ЦСН Александра Евгеньевича Тихонова. За счет длительных переговоров были сняты все проблемы, связанные со стрельбой, взрывами и кровью. Однако это не вызвало серьезной реакции у пишущей братии. Хотя операция в Лазаревском заслуживает того, чтобы ее внимательно изучали как пример антитеррора. Террористов, которые до того бросали гранаты и вели огонь, удалось убедить сдаться. Единственное условие, поставленное ими: «Передайте нас в руки не сочинской милиции, а отвезите в Краснодар». Оно было выполнено. Быть может, пустяк, но преступный мир узнал, что Центр спецназначения свое слово держит.