Группа эскорта

Первая же попавшаяся аномалия меня похоронит. Или кровосос. «Трамплин» едва пережил, но это ж на чистой везухе. Нет, один я не выйду.

— Короче, парень, не мечтай. «Сонный шар» я уже взял. И я уйду. Только с той стороны электровоза — еще одна «электра». Мне ее надо разрядить. Хоть живым телом, хоть мертвым, а разрядить надо. Или мне надо пройти тем же маршрутом, мимо тебя, салага, в двух шагах. Больше дороги тут нет.

Я огляделся. Почему дороги-то нет? Чисто же кругом. Открытое место… Или он какие-то аномалии видит, какие я различить не могу?

Молчу. Мало информации. Не знаю, что делать. Пока не знаю.

А он продолжает микрофонить:

— Давай-ка договоримся. Я романтик, салага. Я могу подойти к тебе и убить голыми руками.

Точно. В «экзе» — может, зараза.

— Конечно, у тебя там могут быть припасены сюрпризы. Ты просто вагон сюрпризов, парень…

Да уж припас для тебя один подарочек.

— …вот только у меня их всяко больше. И скорее всего я просто прибью тебя да и пойду своей дорогой.

Без комментариев. Комментарии вышли бы очень обидными для моего самолюбия.

— Молчишь, салажонок? Вот что я тебе скажу: в Зоне надо уметь договариваться. От твоей смерти мне никакой пользы нет. А тебе — от моей. Ты, может быть, понравился Хозяевам Зоны, хотя и не врубаюсь, за какие такие заслуги. Из тебя, может быть, со временем приличный сталкер выйдет. Мне такие настырные ребята по душе. Говорил тебе, что я романтик? Впрочем, ты же всё равно не поверишь.

Давай, дядя, я подумаю про это потом. Все тонкости твоего психологического портрета мне побоку. Мы вроде не за кружкой пива тут сидим.

— …В общем, давай так сделаем. Я выбираюсь из этой железной дуры, прихватываю трупак Зары этой вашей, лезу обратно, разряжаю «электру» и топаю своей дорогой. А ты, салажонок, топаешь своей. Стукнулись бортик о бортик и разошлись, как в море корабли.

Ну да, как «Титаник» с айсбергом…

— Устал я орать. Если согласен, дай одиночный в воздух. Если не согласен, я тебя урою.

Или я тебя урою. Это как карта ляжет, дядя.

— Минута тебе на размышления.

Что ж, прикинем шансы.

Во-первых, проводника из Зоны у меня всяко не будет. Либо он меня пристрелит, либо я его пристрелю. В обоих случаях проблема сама собой отпадает.

Во-вторых, если я не соглашусь, начнется второй раунд нашей смертельной схватки. Существуют ли, прикинем на пальцах, преимущества у такого расклада, что я его убью?

Определенно существуют. Я убью редкую гниду, я отомщу за Молота и Зару, я раздобуду немерено дорогой артефакт «сонный шар». И, самое главное, он не убьет меня.

Перевешивают ли все эти плюсы один неприятный факт: с «экзой» и «Кабаном» у него куда больше шансов прикончить меня, чем у меня — закопать его? «Сонный шар» выйти из Зоны мне не поможет. Месть ну никак, ребята, на добродетель не тянет. И пользы от нее — ноль целых ноль десятых. К чему мне его труп?

Подводим итог: нет, не перевешивают.

Вот и выходит: в Зоне надо уметь договариваться… с любыми козлами. Целей будешь.

Я даю одиночный в воздух. Гильза отлетает далеко в сторону… ёмерный канделябр! Невидимая рука пришпиливает металлический цилиндрик к щебенке и раскатывает в картон. Да там же «грави»! В двух шагах! Похоже, тут полно аномалий, почему только я их не вижу?

— Молодец, салажонок. Перемирие, значит, у нас с тобой.

Да что же ты, упырь, трепливый такой? И так же ясно. Нет, он по тыще слов на метр грунта…

Враг мой спрыгнул из будки и очень осторожно, не сводя с меня глаз, не опуская ствол, сделал несколько шагов к мертвой Заре. Схватил ее поперек живота, крякнул и поволок обратно, к электровозу. Ни справа, ни слева он эту ржавь на колесах обходить не решился. Почему? Я не врубаюсь. Неудобно же…

Врать не стану, ребята: когда он принялся затаскивать труп в будку, у меня страсть как чесались руки отправить ему ручной ананасик с граненой «рубашкой». Но не стал я: договорились же на перемирие, а я привык держать слово. Пусть это и не слово было, а кусочек свинца, выпущенный в небо над Припятью. Один хрен — обещал.

А вторая, стало быть, высокая договаривающаяся сторона, пока я размышлял насчет подарить или не подарить ей гранату-«лимонку», вывалила мертвое тело за электровоз. Секунд через десять я увидел, как из-за ржавой махины вылетают снопы молний. Они напоминали светящиеся трассы от салютной шашки, рванувшей прямехонько за стальной тушей.

Плешь бросил Зару в охрененную «электру». Синие щупальца шарили по воздуху так, будто над шпалами раскрылся огромный хищный цветок, и лепестки его тянутся, тянутся, тянутся, пытаясь схватить новую жертву — мертвяком они, вишь ты, разочарованы.

«Электра» очень долго не успокаивалась. Если бы не «экза», точно говорю, и сам бы он там лег, паразит.

А дальше — только хруст шагов по гравию.

Всё?

— Эй, щенок, ты слышишь меня?

— Слышу, старый пень!

— Борзый… Ладно, я тебе совет дам. Коли хочешь выйти из Зоны, ничего не делай, то есть вообще ничего не делай, даже шага в сторону не делай, пока не пошаришь на трупе этого грёбаного мастера. Понял? Ни шагу.

— Да понял я.