Группа эскорта

— Меня не интересует вязание. Меня интересуют коты. Люблю котов. Разве можно не любить котов?

— О! А ты, оказывается, человек. Хочешь, я тебе дам тест, и если не провалишь, будет тебе бонус?

— Хочу.

— Назови хотя бы три полудлинношерстные породы. И я буду знать, что ты не свистун, а реально шаришь.

— Сибиряки, мэйнкуны, норвежские лесные. У тебя кто?

— Сибира. Восемь килограммов живого счастья.

— Понимаю. У самого сибира была. Правда, она у меня с характером.

— Да они все — с характером. Вот тебе бонус, Сотка. Хочешь знать, кто такой Клещ?

— Еще бы.

— Если, конечно, это тот самый Клещ, а не подделка. Но только его именем сейчас стал бы пользоваться только дурак или суицидник, а твой, я так понял, точно не дурак.

— Он очень ловкий.

— Ну да. И тот ловким был. Много лет Клещ занимал место одного из самых значительных людей Зоны. Если только считать его вполне человеком. Он возглавлял клан темных сталкеров-полумутантов. Темные живут только в Зоне. Они могущественны, сильны и обладают странными способностями. Например, чувствуют приближение Выброса и знают, когда, где, из-за чего начнется гон мутантов. Но за пределами Зоны им быстро приходит конец. Их плоть буквально протухает и разваливается. Клещ, бывший вожак темных, почему-то не развалился. И это очень странно. Когда-то Клещ лично получал приказания от Хозяев Зоны, вел дела с «монолитовцами», контролировал бар «Сталкер» и сидел на таком обороте хабара, какого у темных после него уже никогда не было. Но у сталкеров свои законы, а у Хозяев Зоны — свои. Хозяева Зоны к людям безжалостны. Они иногда приказывали Клещу сотворить полное беззаконие — против всех сталкерских обычаев и правил. А он никак не мог определиться, кто он такой на самом деле: нечеловек, гнида, которая только и делает, что пляшет под дудку Хозяев Зоны, или он стакер и к людям ближе. Он юлил, лавировал, хотел и клан сберечь, и Хозяев не разозлить. Зону чувствовал, как зверь чувствует лес. Сильный сталкер, один из лучших. Себя не берег никогда — смелый был до сумасшествия. Но и других не берег, особенно когда речь шла о выживании его клана. В конце концов, его перестали терпеть свои же. Другой темный сталкер, Варвар, встал против него. Клан разделился. Была война, Клещ собственными руками убил одиннадцать сталкеров, но победил Варвар. Он и стал новым главой темных. А про Клеща непонятно — его то ли убили, то ли он сгинул в аномалии. И вместе с ним сгинули самые дорогие долгоиграющие артефакты, которыми владел клан. Поговаривают, Клещ их прикопал в каком-то хитром схроне, но схрон его до сих пор никто не нашел. Если коротко, то после него темные ослабели. Из «Сталкера» их вышибли «долговцы». Их союзники из «Монолита» и вовсе почти все перебиты. Осталась пара-тройка боевых групп, но клана почти нет. Хозяева прежнюю силу тоже потеряли. Сейчас две самые большие силы в Зоне — «долговцы» и бандюки всех мастей. Всё тут решается одним: какие на сегодняшний день расклады между бандами и «Долгом». А с тобой в Зону пришел человек, который может реально качнуть равновесие. Всё, Сотка, я тебе дал больше, чем ты заработал. Этот кот меня жалобит. Передавай привет своей сибире. Счастливого рейда.

— Спасибо, Синоптик. Ты щедрый человек.

Хорошо мы с ним поговорили. Грамотно.

Один только неудобняк, ребята: у меня никогда не было кота. У Галки кот был, настоящий сибиряк, интерчемпион. И от нее я знаю о кошках столько, что хватит на десять энциклопедий.

Своего завести — так у меня столько времени отродясь не водилось. За зверем-то ухаживать надо, возиться, то-сё.

Глава 9. Не жалея патронов

All within my hands,

Take your fear, pump me up!
All within my hands,
Let you run, then I pull your leash…

«All Within My Hands», Metallica

Я долго и тщательно готовился к выходу из вагона.

На пол секунды высовывал голову из окна своего купе, а потом из других окон: нет ли чужаков на путях? Подгонял снарягу. Проверял обстановку на детекторе аномалий.

Двинулся по коридору крадучись, а в тамбуре взял автомат на изготовку. Металлическую лесенку осматривал с большим подозрением: а вдруг черный цветок, василек аномальный, решит воскреснуть и отомстить мне особо циничным образом?

Наконец выбрался. Никто меня не ждал, никто не готовился сделать из меня лежачую базу снабжения.

Стояло раннее утро — по моим московским понятиям. У вокзального здания чадило сгоревшее дерево. Рядом с ним шевелились люди — не знаю кто, ребята, далековато они от меня были.

На путях валялось два свежих трупа. Один из них был шагах в пятидесяти. Второй лежал прямо под колесами моего вагона.

Вороны бодро перекликались у меня над головой. Щедрое солнышко высекало искру из рельсов. Царило безветрие.

В отдалении, там, где сходились в нерасторжимое целое железнодорожные нитки, романтически плавали в легкой дымке бетонные коробки Припяти — советского города-призрака.

— Твою дивизию! — с оптимизмом приветствовал я начинающийся день.