Группа крови

Первым из тени шагнул «деревенский увалень» со странным прозвищем Балбес. Его качающаяся фигура лишь на миг мелькнула в ярком световом пятне фонарного столба и скрылась в дверях освещенного тусклой лампочкой линейного отделения милиции.

Конопатый оказался перед одутловатым лицом дежурного офицера с капитанскими погонами на плечах – это был тот самый капитан.

Развязным, наигранно-надменным тоном Балбес произнес, обращаясь к дежурному:

– Слышь, мент, у вас моего корешка нет? Курлов его фамилия, зовут Валиком.

Лиловый синяк на подбородке капитана задвигался вместе с распухшей челюстью:

– У нас сегодня аликов-валиков полный «обезьянник», тебя вот только не хватало, – угрожающе процедил милиционер и кликнул помощника: – Веригин, устрой на ночлег этого «синяка».

Волосатый палец дерзкого капитана презрительно ткнулся в крепкую грудь Балбеса.

Подчиняясь приказу, из дежурной комнаты выполз бугай с сержантскими лычками и приблизился к новому клиенту.

– Убери лапы, козел! – огрызнулся Балбес, инстинктивно отдергивая плечо от назойливого сержанта.

В эту секунду на пороге отделения возникла гигантская фигура Громова. Слегка пошатываясь, он подошел к Балбесу и радостно закричал:

– Петя, а ты уже здесь?! А я тебя по дворам искал.

– Валик! – поддержал дружелюбный тон конопатый крепыш и с неподдельной радостью бросился обниматься с «собутыльником». – Давай вмажем! У тебя бабло еще есть?

Милиционеры недоуменно переглядывались – им не часто приходилось быть свидетелями столь трогательной встречи в стенах родного участка.

Наконец капитан пришел в себя и повторил приказ – еще более сурово:

– Давай обоих в камеру.

Но сержант не спешил подчиняться – это против «деревенского» он выглядел колокольней, а вот по сравнению с Виталием был мелковат.

Пока длился этот непродолжительный диалог перед стеклом дежурки, у тускло освещенного парадного вовсю трудились спецназовцы, направляемые твердой рукой старшего офицера.

В двух припаркованных патрульных «Опелях» посапывали водители.

Академик в сопровождении сутулого спецназовца приблизился к дверям милицейского автомобиля и дернул на себя водительскую дверь.

Почти синхронно действовала вторая пара у другой машины, ведомая угрюмым и долговязым Чайником.

От щелчка открывшегося замка сидящий за баранкой водила с погонами старшины и пышными рыжими усами разлепил веки и вопросительно уставился на Академика. Усатый патрульный даже не успел испугаться – со свистом рассекая воздух, плотно сжатая ладонь незнакомца с бородавкой на носу врезалась в толстую шею милиционера.

Тот сперва конвульсивно дернулся, но тут же расслабленно сник, сползая по засаленным чехлам сиденья.

Схватив поверженного противника за плечи форменного кителя, Академик перевернул того на живот и в мгновение ока защелкнул на запястьях стальные браслеты; второй спецназовец проворно затолкал в рот жертве заранее приготовленный кляп.

Чайник так же быстро закончил свою миссию и присоединился к старшему.

Натянув на головы импровизированные маски, четверка двинулась к входным дверям.

Сержант все еще не решался приступать к решительным действиям в отношении подгулявших приятелей, когда на пороге показались странные личности в матерчатых масках с прорезями для глаз.

Недавний инквизитор попытался дернуться, но Балбес опередил его. Мощным ударом согнутого колена в живот противника спецназовец сложил его пополам.

Тем временем Громов уже ворвался в дежурку, где красномордый капитан неистово пытался выдернуть из жесткой кобуры табельное оружие.

Виталий нанес дежурному офицеру удар в область печени. В следующую секунду удар правой ноги Грома опрокинул обескураженного капитана на грязный пол. Действуя по инерции, спецназовец произвел молниеносную серию сокрушительных ударов по лицу и корпусу милиционера.

Поверженный дежурный не успел произнести ни слова – из горла вырвался булькающий звук, похожий на шипение водопроводного крана, в котором закончилась вода. Из расквашенного носа потекла тягучая струйка темной крови; рот мента перекосило от жуткого болевого шока.

Перевернув тяжелую тушу на объемный живот, Виталий надел на дежурного наручники и заклеил ему рот отрезком загодя приготовленного пластыря.

Подойдя к стоящим на столе телефонным аппаратам и огромному блоку стационарной радиостанции, Громов вырезал сантиметров по двадцать изолированного провода специальными кусачками.

Тем временем, пока Виталий возился с дежурным, Академик с товарищами проник в комнату отдыха, где мирно дремали четверо сотрудников отделения. Этих взяли тепленькими и без лишнего шума упаковали с помощью привычного набора, состоящего из пластырного кляпа и блестящих наручников.

Проворный Балбес успел обыскать карманы дежурного капитана и извлек на свет увесистую связку ключей.

Вскрыть оружейный сейф и затолкать покалеченных милиционеров в душную каморку зарешеченной комнаты, именуемой «обезьянником», было делом одной минуты.