Группа крови на рукаве

— Что наблюдаете по правому борту?

— Ничего, сэр. А что случилось?

— Нас пытается догнать ваш второй лейтенант, и похоже у него совсем нехорошие намерения!

— Этот сын шакала может! — пилот явно не хотел умирать и вынуждено встал на нашу сторону.

— Вы можете подняться выше?

— Могу сэр, но это ничего не даст, моя машина тяжелее!

— Ясно. Поднимайтесь насколько возможно!

— Да, сэр! — И тот час, мой желудок, сердце и кое-что между ног рухнули в район колен…

В этот момент по корпусу вертолета что-то часто застучало, в обшивке появились новые отверстия, почти сразу запахло горелой проводкой.

— В нас стреляют! — заорал Иван.

Связанный пилот фантома громко замычал сквозь повязку… Блядь, его зацепило! Через бинты на руке проступила кровь. Хорошо, что все пристегнулись страховочными фалами, а половина из была бы уже за бортом. Следующая очередь пришлась по тому месту, где сидели пленные и Бао. Вьетнамца, рыжего и медика сразу наповал, радист еще дергался, истекая кровью. Твою мать!

— Джимми! Гони! — заорал я.

Джимми красавчик! Сразу после начала обстрела он нырнул в облако и нас, хоть и на короткое время, потеряли из вида. В облаке вертолет попал в довольно мощный нисходящий воздушный поток, а по-простому в воздушную яму, и нас неслабо так тряхнуло.

Выскочив из облака, как мышь из-под веника, мы снова устремились к земле. Расчет оправдывался. В пикировании наша скорость была выше. Джимми заходил на реку — видно у него был план. Только я об этом подумал, как в наушниках зазвучал его голос:

— Приготовиться вести огонь с правого борта! И крепко держитесь парни!

Спустя пару мгновений, Джимми заложил что-то такое, отчего было полное впечатление, что стоим мы на голове, мать ее! В животе неприятно «оборвались» внутренности.

Через несколько секунд финтов выровненная машина зависла за небольшим речным утесом, буквально в паре метров от воды. Как он смог пролететь под сомкнувшимися над водой кронами — это полная фантастика! И вправду говорят — жить захочешь, и не так раскорячешься…

Приблизительно минута ожидания вымотала больше чем весь полет на этом папелаце. Наконец, в сектор огня наших пулеметов, как на замедленном просмотре, хвостом к нам, появился вертолет второго лейтенанта. И как только он начал разворачиваться к нам левым бортом, два М60 открыли огнь на расплав стволов. Чунг и Иван били, не жалея патронов.

Было четко видно, как брызгами разлетелся фонарь кабины, осел у турели левый стрелок, как машина клюет носом и заваливается на правый борт, чиркая несущим винтом гладь реки.

— Вертолет падает… — словно карканье вороны, прозвучало в наушнике.

И тот час, две русских глотки, с восторгом от того, что выжили в очередной раз, проорали: «У-р-р-а-а»!!!

Не веря до конца, в то что произошло, я еще раз глянул на место падения — действительно чертов вертолет упал в реку!!!

И только тут, я увидел, как «Рязань» держит в руках небольшую кинокамеру. Что за нахер?! На секунду я оторопел:

— Ты где ее взял?

— Вот тут, — он показал на небольшой брезентовый карман, закрепленный со стороны прохода, слева от кресла второго пилота. Наверное, его и была… Классная вещь! Снял всю нашу опупею! Чтоб вопросов потом не было…

* * *

Тем временем, Джимми осторожно начал выводить вертолет. Тот издавал непонятные звуки. Дьявол! Зацепили нас не слабо. Машина шла на небольшой высоте, как будто что-то выискивая. Заметив подходящую поляну среди джунглей на берегу, пилот с первого захода мастерски совершил посадку. Мы выбрались из кабины.

Пленных беретов всех покосило, но смерть была легкой — они все спали кроме пилота фантома. Пилот фантома еще дышал, но был в отключке. Не жилец больше.

— Что с машиной? — спросил я у Джимми.

Тот в ответ скрестил руки, показываю, что дело «труба». Сдох «Ирокез».

Вместе с Чунгом перетащили наши монатки под ближайшие пальмы. Иван начал опрос Джимми, но как-то очень необычно. Я переводил.

— Джим, ты понимаешь, что мне нужна от тебя информация?

— Да, я это отчетливо осознаю.

— Джим, ты понимаешь, что я должен быть уверен, что ты говоришь правду?

— Я это понимаю, Айвон.

— Я буду задавать тебе вопросы. Ты не должен оказывать внутреннего сопротивления.

— Мне это понятно.

Я с удивлением уставился на то, как «Рязань», неуловимым движением достал откуда-то из одежды блестящий предмет на куске почти невидимой лески и начал непонятные манипуляции. Ни сто ни с сего начал считать до десяти. Голос ровный и холодный. Как бы невзначай покачивал штуковиной на леске.

Черт! Это же гипноз!.. А я ведь уже видел этот предмет у него в руках! Это было в первый вечер, после выхода с базы партизан. С-сука, неужели он тогда допросил меня под гипнозом? Какая хитрая сука! Блядь, блядь, блядь! А он не так прост…