Группа «Михал» радирует

«Письмо от 3 марта я получил только сегодня и сразу спешу сообщить все, что знаю об Игоре. Нерадостные это сведения и неутешительные, но лучше знать правду, чем жить в неведении. С Игорем мы сидели вместе в Павяке (в разных камерах, но в одно и то же время), потом я видел его в Майданеке, затем нас вместе перевели в Бухенвальд. Там мы жили вместе в бараке 37, в одном крыле. Сидели за разными столами, но виделись и разговаривали ежедневно. Игорь работал на заводе на территории лагеря. Так продолжалось до весны 1944 года, когда в один из дней его вызвали в политический отдел лагеря. Я точно не могу вспомнить дату, он был вызван внезапно перед обедом прямо с работы и после этого бесследно исчез. Спустя много времени мы узнали от товарищей по заключению, обслуживавших крематорий, что Игорь был расстрелян, а тело его сожгли в крематории».

Ирмину Крупович из Майданека перевели в Равенсбрюк, а затем в Бухенвальд, откуда ей удалось бежать с подругой за две недели до освобождения лагеря.

Только после войны узнал я, что наш шифр в руки немцев все-таки не попал. Когда началась перестрелка, Арцишевский отдал шифр и радиограммы Ирмине, и она их сожгла. Едва успела она бросить их в огонь, как в комнату вломились гестаповцы, и она была тяжело ранена.

Тоже после войны узнал я от полковника Медарда Конечного, которого планировалось направить в нашу группу в качестве курьера, что Янек передал в Центр мою шифровку о провале и новый адрес, по которому должен был явиться курьер. Но выброска курьера так и не состоялась, вероятно, потому, что связь с Янеком внезапно оборвалась.

По-разному сложились судьбы связанных с нашей группой товарищей. Погибли в тюрьмах, никого не выдав, Михал Згид, Юрек Маринж, Элеонора Левинская (Кося), Карпович и большинство его ребят. В Варшавском восстании погибли Лоссов-Немоевский и Конопка. В партизанском отряде при переходе через болота погиб Богуслав Копка (Куба). Пережили лагеря: Гелена Гурницкая, Тадеуш Квапиш, Юзеф Клюф, Стефан Выробек, Гжегож Залевский. Остальных членов нашей группы и тех, кто сотрудничал с нами, немцам схватить не удалось.

После освобождения все, кто остался в живых, активно участвовали в восстановлении разрушенной страны. Они разъехались в разные концы Польши. Збышек Романовский в течение многих лет был председателем аэроклуба в Бялостоке; Станислав Винский живет и работает в Турке; братья Жупанские — известные химики: Анджей — технический директор на заводе в Тархомине, Тадек — главный технолог на сахарном заводе в Мелине под Грудзендзом; Стефан Выробек с головой ушел в коллекционирование; Тадек Квапиш поселился в Люблине; Юзеф Клюф живет в Лодзи; Зигмунд Енджеевский — заместитель директора автомобильного управления; Дональд Стейер — профессор, историк; его брат Влодек — сотрудник экспортного бюро; автор этих воспоминаний остался верен своей юношеской привязанности — авиации.

Занятые повседневными делами, захлестнутые потоком всяких житейских проблем и хлопот, мы не часто встречаемся. Но если такая возможность появляется, мы вспоминаем пережитые дни и наших товарищей, которые не увидели своей освобожденной родины. Перед нашими глазами встают как живые образы дорогих наших соратников по совместной борьбе. Они достойны не только нашей памяти, но и памяти всего народа, за свободу которого отдали свои юные жизни.

В день тридцатилетней годовщины выброски нашей группы мы с волнением участвовали в открытии мемориальных досок в деревне Зофьювке и в Пётркуве, откуда впервые пошли в эфир позывные нашей радиостанции.

ПОДВИГ ПРОЗРЕВШИХ Послесловие

Польша 1920-1939 годов… Трагическая по своим последствиям страница в истории Польского государства. Драматическая, к счастью, давно и безвозвратно закрытая страница в истории советско-польских отношений.

В предисловии к польскому изданию книги «Группа «Михал» радирует» Вацлав Потеранский пишет: