Группа «Сибирь»

По правому берегу тянулись ряды высоченных сосен, такие называют корабельными. А перед этим глаз радовали берёзовые рощи и обманчиво мрачные ельники. Исторически недавно в русском языке существовало много терминов для обозначения тех или иных лесов. Нынче многие из них подзабыты.

Стало нормой называть тайгой все густые северные леса с елью, сосной и лиственницей. Однако так называли дремучий лес лишь в Восточной Сибири, в центральных районах России его называли тайболой, а в Западной Сибири — урманом. Опушка леса — это раменье. И сосняки в разных лесах назывались по-разному. Сосновый лес в болотистой низменности — мяндач, а на сухой возвышенности — бор. Сосна, растущая в бору — конда. Это самое лучшее дерево для любого строительства: лёгкое, стройное, и на корню просмоленное. Вот только вызревают кондовые сосны долго, больше трёхсот лет.

С реками и болотами тоже были нюансы. Пойменные леса по берегам — урёмы. Там, где болото выходит на твердую почву, расположились березовни. Сухие хвойные чащобы посреди болот, полные всякого зверья, называли колки. Привычная всем роща — это сухой лиственный лес близ жилья. Леса на невысокой длинной возвышенности имели особо красивое название — гривы. Глухие, всегда тёмные, неприступные лиственные леса — дебри или дикие урманы. А самое их ядро, где никакому зверю не нравится, — калтусы. Увы, теперь всё это разнообразие и богатство мы, многое забывшие сегодня, называем одним скучным словом — лес.

Летевшая навстречу катеру мелкая зыбь нервно потрясывала корпус, но не настолько, чтобы возникали неприятные ощущения. Впереди показался старинный, словно из прошлого века, красный буксир с огромной белой трубой и обвешанный со всех сторон автошинами, который тащил за собой гигантский плот. Следом показался ещё один буксир, гораздо крупней и новей, этот шёл без состава. Увидев его Потапов довольно крякнул и легонько хлопнул пальцами по лбу, наглядно показывая, где именно зародилась некая гениальная мысль.

— Вот он-то нам и нужен, на ловца и зверь бежит! — радостно объявил он через плечо. — Дождь стихает, место вполне подходящее, без свидетелей. Предыдущий не годился, он старый, как Енисейск.

— Ты чего надумал? — с подозрением спросил Кромвель.

— Похоже, на абордаж сейчас пойдём, — смело предположил я, неторопливо дожёвывая кусок краковской колбасы.

— Быстро соображаете, товарищ младший матрос! — немедленно последовала похвала от капитана «Хаски».

— Абордажной сабли нет, мушкетона тоже, — быстро прикидывал я вслух, — поэтому возьму багорик. Сирень на кичу!

— Сарынь на кичку... — машинально поправил группер. — Ваня?

— Подзаправиться нужно. Местные часто берут топливо на буксирах и теплоходах. Дешево и сердито.

Какое-то время Кромвель помолчал, переваривая услышанное, и тихо спросил:

— Заправиться?

— Ну да! Потому и сказал, что предыдущий не подходит, он, похоже, до сих пор на мазуте ползает.

— Не понял тебя, — нахмурился Павел. — Ты же вчера докладывал, что залил баки по самые пробки!

— А потом он сам кому-то из деревенских слил! — заржал я. Ну, а что? Колбаса вкусная, настроение отличное. — Короче, парни, абордаж неизбежен.

— Командир, — вкрадчиво начал Потапов, — смотри, какая картина получается. Залился-то я по пробку... Но ведь часть топлива уже выработали, так? Так. Кстати, жрёт «Хаски» чуть побольше, чем было обещано продавцом. Прикатим в Ярцево, а там выяснится, что объект чухнул ещё куда подальше! На реку Сым, например, а она знаешь, какой длины? Кто знает, сколько нам ещё гоняться за этим зайцем. Беглив он больно. Дать бы ему, когда изловим...

— Не сыпь мне соль на нервы, — поморщился командир. — Лучше бы группе три Штуки поручили, чем одного такого Ложкина.

Контору интересуют не только люди — уникальные специалисты, учёные и носители важных государственных и коммерческих секретов. Не меньший интерес для «Экстры» представляю так называемые «Штуки». Собственно, оперативная деятельность «Экстры» и началась с извлечения Штук, а не людей.

А Штукой может оказаться любой предмет или несколько предметов: бумажные документы или носители любого вида с ценными данными, образцы продукции, плод технологий и сами технологии, приборы, узлы, материалы и вещества. Всего не перечесть. Как не перечесть и вариантов возникновения необходимости изъять и вывезти какую-либо конкретную Штуку. Бывает так, что в нашей реальности ценный прибор или образец был безвозвратно утерян. Сгорел в пожаре, утопили по недомыслию или просто пропал без следов. А здесь он сохранился в целости и сохранности. Лежит себе в архиве или на складе, на даче или в квартире, никому не нужен. Как выдирать ценный груз? Это проблема группера, она решается на месте. Покупкой, взломом, кражей или подкупом.