Как замечали многие бихевиористы, высококонкурентная американская культура способствует созданию внешней видимости. Человек, которого в среде равных считают в значительной степени благополучным, слишком часто стремится защитить свой имидж любой ценой. Если у него есть сомнения относительно своей адекватности, он скрывает их и сохраняет постоянную бдительность, чтобы не допустить какой-либо личной неуверенности или досадного промаха. Этот процесс не приносит ничего, кроме вреда и изоляции, поскольку он сокращает общение человека не только с другими, но и с самим собой. Постепенно, чтобы избавиться от постоянного состояния самообвинения, благополучный индивид приходит к вере в реальность внешней оболочки и подсознательно пытается отражать как внутреннюю, так и внешнюю критику своего имиджа. Таким образом достигается внутреннее равновесие, но слишком дорогой ценой: 1) значительная часть энергии расходуется на сохранение внутри- и межличностных разделений, энергии, которая могла бы иным образом послужить самореализации; 2) приносятся в жертву созидательность и познание себя, в то время как индивид оглядывается кругом в бесконечных поисках утверждения среди равных; 3) межличностные отношения поверхностны и бесплодны; 4) непосредственность настолько подавлена, что заученный внешний облик не подвержен изменениям; 5) привычным становится уклонение от самораскрытия, человек воздерживается от конфронтации с другими, чтобы также не быть опознанным.
Т-группа была провозглашена передышкой от этой «культурной игры» (17). Она предлагала оазис, в котором многие из ограничительных норм, описанных выше, не только не являлись необходимыми, но в действительности не допускались к применению; атрибуты, символизирующие успех и видимость нормы, следовало отложить в сторону перед входом в Т-группу. Людей больше не ценили за их материальное благополучие, иерархическое положение, нерушимый апломб, умение работать, компетентность в профессиональной сфере; вместо этого их испытывали по абсолютно отличной системе ценностей Т-группы, где вознаграждались межличностная искренность, раскрытие сомнений в себе и восприятие своих слабостей. Постепенно они постигали, что в Т-группе их самодовольство было не только излишним, но и обременительным. Годами в них вырабатывалось мнение о высокой цене, которую придется заплатить за появление пятен на своем внешнем облике; цена эта представлялась как унижение, неприятие, потеря социального или профессионального статуса. Опыт Т-группы помог проверить прежние предположения и предоставил возможность для попытки открыть реальные ценности и отделить их от псевдоценностей. Несомненно, есть некоторая доля риска в обнаружении всех наших чувств и мыслей: «Реальность существования, рациональной межличностной стратегии и тактики несомненно диктует целесообразность сохранения части нашего приватного «Я» (17). Но происходит разоблачение многих псевдоценностей. Потеря внешнего лоска не приводит к отвержению, напротив, участники обнаруживают, что они полностью приняты, поскольку принятие основывается на полном самораскрытии, а не на построении фальшивого имиджа. В дополнение сглаживается их глубокое ощущение изоляции, по мере осознания универсальности своих тайных сомнений и страхов. Эти процессы являются самоукрепляющимися, так как общие переживания способствуют большему проявлению себя. Участники, ранее считавшие межличностные связи слишком механическими или таящими угрозу, могут испытать богатство и глубину человеческой близости.
По мере того как общение в группе становится открытым и участники «выравниваются» друг с другом, делясь позитивными и негативными ощущениями, они все ближе знакомятся со своими «слепыми «Я», с теми аспектами личности, о которых они раньше не имели представления. Вообще, чем больше индивид избегает честных межперсональных конфронтаций, тем стремительнее растут слепые пятна. Часто этот процесс бывает болезненным и угрожающим; но как только человек понимает, что другие его не осуждают и ждут от него соответствующего отношения, его оборонительная позиция ослабевает.