Грушенька и сын шейха (СИ)

— Спасибо, Глеб, — выталкиваю сквозь ком в горле.

— Спасибо не отделаешься, мышка, — мурлычет мне на ушко большой кот. Стягивает кимоно и отбрасывает на пол. Шарит ладонями по обнаженному телу. Под его руками кожа горит.

Разворачивает к себе и подхватывает под ягодицы. Пара шагов, и я лежу на кровати. Умираю от томления под горячими взглядами. Внимательно наблюдаю, как оголяется Князев. Зависаю на выдающейся детали тела, по которой мужчина раскатывает презерватив.

Глеб забирается на кровать. Медленно стягивает только что надетые трусики. Сжимает мою промежность ладонью и слизывает с нее соки прямо на моих глазах.

— Раздвигай ноги, мышка, — командует Глеб, нависая надо мной.

Немного трушу, но выполняю приказ. Подсознательно почему-то жду боли. Ощущаю давление у входа и вцепляюсь пальцами в плечи Князева.

— Все хорошо, малыш, — уговаривает Глеб и одним толчком заполняет меня собой.

Расслабляюсь и выдыхаю. Чувствую легкий дискомфорт, растяжение и заполненность. И глобальное облегчение. Нет, определенно, лучше помнить второй раз, чем первый.

— Моя мокрая узкая горячая девочка, — бормочет Князев и впивается в губы.

Внутри разливаются электрические волны. Вхожу в состояние счастливого транса от осознания нашего слияния. Толчок следует за толчком. Чувствую каждый. Наслаждаюсь каждым.

Глеб проталкивает руку между нашими телами и начинает стимулировать мой клитор. Трусь о его пальцы, ощущаю его внутри. Вытягиваюсь в струну и подгибаю пальцы. Князев наклоняет голову и, не снимая бюстгальтера, чувствительно прикусывает мой сосок.

Тело подбрасывает от мощного разряда экстаза, который пробегает по натянутым нервам. Внутри все взрывается от многочисленных спазмов и Глеб громко стонет, когда я его сжимаю.

— Мышка, ты лучшая, — бормочет и откидывается на спину.

В воздухе разливается запах ароматических свечей, теперь разбавленный нашей страстью. Лежу в невесомости полностью расслабленная и улыбаюсь от ощущения счастья.

Глава 50. Принятие

Аграфена

— Мышка, вставай, — слышу требовательный голос Князева и хочу его выключить. Недовольно стону и пытаюсь заползти под подушку. Подушка моментально летит на пол и утренний свет раздражает сетчатку глаз.

— Еще немножко, — бормочу я, — так не честно. Ты не дал мне нормально поспать ночью.

— Вставай, Груш, — Глеб чмокает меня в губы. — Я тебе сегодня дам выходной. Только заедем к врачу и закину тебя домой.

— Мне нельзя выходной, — внезапно просыпается ответственность, — сегодня Захар выходит на работу.

— Без тебя справимся. Тем более, мне кажется, что он будет рад увидеть тебя на денек позже, — усмехается Глеб.

— Врач? — внезапно доходит до меня. — Со мной все в порядке. Какой такой врач?

— Женский врач, — спокойно отвечает Князев, — пусть проверит, что все в порядке.

— Я не хочу, — ною я, — почему ты мной командуешь?

— Ты сама хотела со мной встречаться, — усмехается Глеб, — все, мышка, теперь будешь жить по моим правилам. И начнем с врача.

Князев нависает и доминирует, вжимается в меня своим стояком. По телу пробегает дрожь возбуждения. Он снова меня хочет, какой-то сексуальный маньяк. Разве можно столько заниматься сексом? Самое ужасное, что я тоже не против. Оказывается, все эти годы внутри меня скрывалась какая-то похотливая самка. Теперь Князев выпустил ее на волю. И они нашли взаимопонимание и вполне довольны друг другом.

— Тогда я в душ, — хрипло сообщаю я, выбираясь из-под большого тела.

Выезжаем сразу после завтрака.

— Куда мы едем? — уточняю я в машине.

— В поликлинику управделами президента, там работает подруга мамы, — флегматично сообщает Князев.

— Это не совсем удобно, — беспокойно ерзаю на кресле, — а если она расскажет твоей маме?

— Нет, это врачебная тайна, она не будет рассказывать, — не совсем уверенно заверяет Глеб. Мне сильно кажется, что он уверен в обратном. В том, что эта знакомая обо всем доложит его маме, но хочет меня успокоить и все отрицает, — она очень хороший врач, к ней кремлевские тетки ходят.

Вздыхаю и пытаюсь расслабиться. Князев дал понять, что с его решениями спорить бесполезно. Поэтому сейчас просто нужно принять неизбежное. Кажется, Глеб понимает мое обреченное умонастроение и подбадривающе стискивает мою коленку ладонью.

Валентина Петровна оказывается живой подвижной женщиной зрелого возраста. Ее волосы окрашены в рыжий цвет, отчего она кажется совершенным энерджайзером.

Она расцеловывается с Глебом, по-матерински треплет его по щеке и выставляет из кабинета.

После осмотра Валентина Петровна предлагает сделать мне противозачаточный укол на месяц. Первый порыв — посоветоваться с Глебом. Тут же понимаю, что идиотский порыв. Князев четко дал мне понять, что серьезных отношений не будет. Романы у него на пару месяцев. Даже думать не надо. Соглашаюсь на укол.

Когда я покидаю кабинет, Глеб просит меня подождать и заходит к подружке своей матери. С ужасом представляю, как они сейчас обсуждают мое женское здоровье. От всего этого немного потряхивает. Точно ли я готова к такому типу отношений?

— Зачем ты туда заходил? — набрасываюсь на Князева, как только он выходит.