Грустная история Васи Собакина

…Мы познакомились с Ленулей почти двадцать лет назад, в славные девяностые. Я только что закончил художественный вуз и приступил к трудовой деятельности, она училась на последнем курсе экономфака и готовилась писать диплом. Чтобы накопить денег на свадьбу, мне пришлось пойти работать учителем рисования в школу. А что делать? Художников и тогда, и нынче — как грязи, и все, как один, — непризнанные гении. Каждому подавай мастерскую да персональную выставку, а еще лучше — грант на творческие нужды… Прямо сейчас и немедленно!

Но на всех выставок и грантов не хватит даже в самой богатой стране, что уж говорить о России, где художник традиционно гол, как сокол. Гениев у нас много, а вот людей, способных извлечь из собственного таланта выгоду, мало. Настоящие деньги, как правило, достаются арт-дилерам и владельцам модных галерей, а вот самому творцу перепадают жалкие копейки, да и то не всегда.

Конечно, есть мастера, способные штамповать красивые портреты по заказам богатых буратино, но их опять ж единицы. Большинство отечественных дарований от такой работы воротит нос — фи, это же ремесло, заказуха, потакание низменным вкусам публики… Почти лакейство, можно сказать. Где здесь полет фантазии, свобода творчества, самовыражение художника? Малевать портреты ведь надо так, чтобы понравилось клиенту, иначе денег не получишь, а заказчик, как правило, человек привередливый, хочет, чтобы было не просто красиво, но еще и похоже, то есть реалистично.

У нас же реализм не в моде, считается почти отстоем, да и рисовать в такой манере трудно — тут особый талант нужен, точная техника, хорошая художественная школа. А не у каждого это есть. То ли дело — объявить себя концептуалистом и шлепать на полотно какие-нибудь квадраты да треугольники. Я, мол, так вижу!

И оправдание есть: Малевичу вот было можно, а мне, что, нельзя? Я тоже так хочу — наваять невесть что и прославиться на весь мир, чтобы рафинированные дамочки в обморок падали — ах, как смело, как неожиданно, критики одобрительно похлопывали по плечу — молодец, старик, давай дальше, а галерейщики из рук рвали полотна и в очередь выстраивались. И главное, чтобы денежки текли широкой рекой, только успевай их пересчитывать…

Но это все мечты. А в реале наши гении, как правило, сидят голодными, но гордыми, а от непонимания и непризнания пьют горькую. Да так, что любому алкашу завидно станет…

Счастье, если выпускнику художественного вуза повезет устроиться в какую-нибудь контору оформителем или в издательство иллюстратором. Но так фартит очень немногим, большинство же вынуждено искать любые заработки, чтобы не умереть с голода. И часто мы добываем хлеб насущный, где и как придется…

Мне относительно повезло: через знакомых устроился в школу, в которой была художественная студия. Поэтому я не только вел обязательные уроки рисования и черчения (которых, к счастью, было совсем немного), но и работал с талантливыми детьми. Не скажу, что я отличный педагог, но ребята, кажется, меня любили. Одно плохо — платили копейки: учреждение-то государственное, финансирование бюджетное. Зато оставалось много свободного времени для собственного творчества — я тогда активно рисовал и, скажу прямо, создал несколько очень недурных вещиц. Которые, к сожалению, в голодные годы пришлось продать…

Но в итоге деньги я все же накопил, и мы сыграли свадьбу — скромную, но веселую, с друзьями и однокурсниками в качестве гостей. Все, как положено: белое платье, черная машина, марш Мендельсона и тетка с приклеенной улыбкой в загсе. Затем был ресторан и полная программа свадебного вечера — упились, подрались, помирились, разошлись.

Ленуля после окончания вуза устроилась в некий научный институт, и денег нам в первые годы вполне хватало. Но затем наступили трудные времена: сначала родилась Машка, а потом — Степка. Жена, понятное дело, ушла в декрет и шесть лет нигде не работала — воспитывала детей. Я учительствовал в школе и еще носился по частным занятиям — готовил абитуриентов в архитектурные и художественные вузы. Репетиторство, к счастью, неплохо оплачивалось, и это позволяло нам кое-как сводить концы с концами.

В конце концов Ленуле надоело изображать из себя любящую мать, и она, отправив отпрысков в детский сад, стала искать работу. И сразу выяснилось, что экономисты уже на фиг никому не нужны, а требуются в основном бухгалтеры. Пришлось ей, закинув свой диплом на антресоли, срочно переучиваться на счетовода. И только потом Ленуля наконец-то устроилась в какую-то фирму простым бухгалтером.

Но долго там не высидела — характер, как я уже говорил, у моей супружницы беспокойный, не может долго оставаться на одном месте. Через год перешла в другую контору (уже главбухом), потом увлеклась сетевым маркетингом, позже — продажей жилья и еще чем-то… В общем, за несколько лет сменила с десяток мест (а может и больше), пока наконец не открыла в себе талант менеджера по ремонту и отделке помещений. Этот бизнес оказался для нее самым подходящим — настоящая, живая работа, постоянное общение с людьми, разруливание конфликтных ситуаций…