Грустная история Васи Собакина

Конечно, если бы здесь находился кто-нибудь из наших знахарей, то лечение пошло бы гораздо быстрее (мои собственные знания и навыки в целительстве были поверхностными), но приходилось довольствоваться тем, что есть. Если слова Элли верны (а причины не верить ей не было), то вокруг полно беглых солдат. Они, как стервятники, кружат возле наших границ, мечтая захватить в плен кого-нибудь из лесного народа. Тогда можно потребовать немалый выкуп. И я, одинокий, раненый, могу стать для них легкой добычей…

Нет уж, я не позволю пленить себя. Сын отважного Тиреля, брат Эльтера никогда не будет пленником низкорожденных! Уж лучше смерть. Благо, что сейчас, когда боль немного утихла, я мог в случае необходимости дать свой последний бой. Но все же я надеялся немного отлежаться, подлечиться, а потом вернуться домой. Мать и брат Ольгер ждут меня, и верная Нолли тоже…

Я подобнее устроился на тюфяке, завернулся в теплое одеяло и заснул с мыслями о доме».

Глава шестнадцатая

Чтение прервал звонок в дверь. «Что-то много сегодня гостей», — подумал я, закрыл книгу и нехотя поплелся в прихожую. За дверью оказался Славка, причем вид у него был довольно подавленный.

— Можно? — спросил он.

— Конечно, — кивнул я, — Ленули нет, так что чувствуй себя как дома.

Славка разделся и прошел на кухню — в его редкие визиты мы обычно сидим именно там, чтобы лишний раз не раздражать мою благоверную.

— Чаю? — предложил я.

Славка отмахнулся:

— Не до того сейчас. Представляешь, она мне отказала!

— А поподробнее — кто и в чем?

— Аллочка. Выйти за меня замуж. Отказалась напрочь. Сообщила, что я, по ее мнению, не подхожу на роль мужа и отца. Нет, ты представляешь?

— А как ты ей сделал предложении?

— Как ты и советовал, все честь по чести: «Пошли, мол, в загс, распишемся, что ли…» А она мне в ответ: «Не хочу, моему ребенку настоящий отец нужен, а не приходящий папа».

— А ты?

— Что — я? — взвился Славка. — Не знаю теперь, что делать… Если ребенок и правда мой, то почему она так себя ведет? По идее, должна была от радости на стенку лезть, что я ее замуж позвал…

— Плохо ты знаешь женщин, Славка, — вздохнул я, — у них логика особенная, извращенная, нам с тобой, простым мужикам, не понятная. Это ты думаешь, что Аллочка счастлива с тобой расписаться и жить, а у нее свои планы, далеко идущие, стратегические. Она прекрасно понимает, что ты вскоре после свадьбы все равно станешь налево бегать, вот и хочет тебя покрепче привязать. Сначала она поломается, может, потянет время, пока ребенок не родится, а потом предъявит тебе младенца и скажет: «Смотри, Славик, он весь в тебя!» И дрогнет у тебя сердечко, взыграет, ретивое, как увидишь ты свое чадо родное… Захочется настоящим папашей стать, воспитанием заняться. Воскресные прогулки, тихие настольные игры, первые слова ребенка, первые его шаги… Прелесть! Опомниться не успеешь, как настоящим семейный человеком станешь. Только представь себе: сидишь вечером на диване перед телевизором, а твой карапуз рядом ползает, машинку по полу катает… И забудешь ты тогда про всех своих телок, будешь думать только о том, как бы от любимой супружницы удрать на часок да со мной пивка попить, постоять и поговорить свободно, без нудного бабского пригляда. Красота!

Славку от моих слов аж передернуло — видимо, вообразил себе эту замечательную картину.

— Ладно, — кивнул он, — я все понял. Но что мне делать?

— Да ничего, — пожал я печами. — Живи спокойно, как всегда, не переживай и не дергайся, следующий ход за Аллочкой. Если позвонит, позовет — беги, сдавайся, а нет — держись, проявляй стойкость и мужество. Мол, я на ваши бабские штучки-дрючки не ведусь…

— Но ты сам сказал, что она может другого найти и замуж выйти…