Грустная книга

Но вернемся в 1970-е. Эти годы были сложными для Софьи Станиславовны – она играла спектакли, но с новыми ролями не ладилось. Пришедший во МХАТ Олег Николаевич Ефремов, как рассказывала Алла Борисовна Покровская, сомневался в ее таланте, не верил, что она сможет соответствовать требованиям современной режиссуры. Он искал новые характеры, других людей, поэтому Пилявская оставалась за бортом корабля по имени «Художественный театр». Но позже он разглядел в ней искру и проникся.

В 1990-е годы вышло сразу несколько спектаклей с участием Софьи Станиславовны. В «Красивой жизни» Ж. Ануя она играла баронессу, но создавалось ощущение, что это была не игра: ее манеры, ее ощущение себя на сцене – все говорило о том, что перед зрителем настоящая баронесса. В «Горе от ума» Пилявская сыграла Хлестову. По воспоминаниям Натальи Максимовны Теняковой, эта роль была будто написана для Пилявской – ее стать, характер были в роли как нельзя органичны. У Софьи Станиславовны очень сильно болела нога, которую она повредила еще во время войны. Ногу спасли, но боль периодически возвращалась. В последние годы ей становилось все сложнее ходить. Тогда-то Наталья Тенякова, будучи партнершей Пилявской по спектаклю «Красивая жизнь», предложила ей играть в коляске, но та наотрез отказалась – пока она на ногах, будет ходить, не сможет ходить – сядет в коляску.

В кино Софья Пилявская сыграла не много ролей, но несколько кинофильмов с ее участием стали шедеврами. Как не вспомнить «Все остается людям», экранизации «Анны Карениной» и «Живого трупа»! Но больше всего известен, конечно, фильм «Покровские ворота», где Софья Станиславовна сыграла тетушку Костика Алису Витальевну. Небольшая, но очень запоминающаяся роль. Надо сказать, если бы не Пилявская, фильм мог лечь на полку и никогда не увидеть своего зрителя. Михаил Михайлович Казаков вспоминал, что картине долго не выдавали прокатного удостоверения. Казаков хотел пробиться к председателю Телерадиовещания С. Г. Лапину, от которого это зависело, но никак не мог. Тогда Пилявская сама отправилась на прием. Лапин очень уважал мхатовских стариков и не мог отказать актрисе – разрешение было получено.

В 1991 году Софья Станиславовна стала одной из последних, кто получил звание народного артиста СССР.

Последние годы жизни Софьи Станиславовны были омрачены не только ухудшающимся здоровьем, но и легкомысленностью студентов и молодых актеров. Она очень жалела, что во МХАТе не преподают манеры – «их никто не помнит». А этому, считала она, обязательно нужно обучать молодежь. Она не понимала новое поколение, которое не очень любило учиться и считало, что все знает и без педагогов. «Они воспринимают все старое как историю. Но от старого можно много взять для себя, от хорошего старого…» Для них это была история, а для нее – жизнь.

Во время репетиций «Горя от ума» Софья Станиславовна поражалась, как ведет себя молодежь, когда говорит Олег Николаевич Ефремов, режиссер, художественный руководитель, – кто-то вяжет, кто-то шепчется, кто-то читает, но только не вслушивается в разбор ролей и пьесы. Актеры нового поколения очень довольны собой, им все ясно. В телепередаче «Это было недавно…» (1998) она вспоминала, как ее муж работал на стройке Телеграфа, возил кирпичи, чтобы оплачивать учебу, а сам жил в чужой ванной. Молодые актеры сейчас живут лучше, заметила она, они не выстрадали то, что пришлось выстрадать старшему поколению.

И надо сказать еще об одной дружбе Софьи Станиславовны. В 1992 году судьба свела ее с Наиной Иосифовной Ельциной, они встретились в Пушкинском музее. Наина Иосифовна обратила внимание на элегантно одетую женщину – ею оказалась Софья Пилявская, актриса, которую Наина Иосифовна обожала. Она подошла поздороваться и подержать за руку ту, кто имел счастье и возможность репетировать с Константином Сергеевичем Станиславским и Владимиром Ивановичем Немировичем-Данченко, последнюю актрису второго поколения мхатовцев. Эта дружба длилась до последних дней Софьи Станиславовны. Именно Наина Иосифовна помогла устроить Софью Станиславовну в больницу, когда той было уже совсем плохо, навещала ее. Выступая на вечере памяти Пилявской в Доме актера в 2002 году, Наина Иосифовна вспоминала, что даже в трудные минуты болезни, буквально накануне ухода, Софья Станиславовна была красива, она пронесла свою строгую красоту через всю жизнь.

В своих мемуарах К. С. Филиппова-Диодорова, ученица Пилявской, вспоминала историю с Николаем Ивановичем, который в Лувре долго рассматривал статую Афродиты, а потом сказал: «Моя Зося лучше». А заведующий труппой МХАТа Вадим Васильевич Шверубович говорил, что «зимой с ней еще можно ходить по улицам, но летом нет».