Грустное лицо комедии

Попытаюсь рассказать, как протекает процесс выдумывания сюжета… Итак, мы решили сочинить вместе что-нибудь эдакое. Каждое утро мы с соавтором встречаемся. Один из нас с надеждой смотрит на другого, думая, что тот сейчас скажет что-нибудь умное. К сожалению, надежды оказываются беспочвенными. В комнате висит длительная унылая пауза, тупые глаза соавторов шарят по стенам, внутри полное ощущение собственной бездарности (где-то, в общем, справедливое). Наконец один произносит:

— Мне рассказали интересный случай.

Глаза второго загораются в предчувствии удачи: сейчас мы схватим сюжет за хвост, как жар-птицу. Но не успевает первый закончить свой рассказ, как глаза другого потухают, и он только выразительно машет рукой. Но тем не менее эта новелла вызвала в немногочисленных мозговых извилинах напарника какую-то реакцию, что-то там зацепила, и он, в свою очередь, извлёк из недр памяти забавную историю, которая произошла с его знакомым. Эта история тоже не может стать сюжетом, но отдельные её элементы невредно использовать. Ежедневно соавторы совершают жуткое насилие над памятью, пытаясь вспомнить занятные случаи, газетные статьи, анекдоты, фабулы других произведений (нельзя ли трансформировать так, чтобы никто не заметил?), судебные процессы, происшествия, фельетоны, истории из собственного прошлого…

Каждый день соавторы, как это ни странно, умудряются придумать по нескольку сюжетов, но, как правило, все их бракуют. Для этого есть множество причин. Во-первых, нужно, чтобы понравилось обоим. А это бывает крайне редко. Если одному сюжет не по душе — он хоронится, причём без музыки. Во-вторых, выясняется — кто-то уже успел опубликовать нечто очень похожее. Здесь ужасно вредят эрудиция, образование, начитанность, привычка совать свой любопытный нос в печатные издания. Невежество в данном вопросе куда лучше, оно не обременяет. В использовании чужих сюжетов помогает также и отсутствие совести. За это мы боремся, но, увы, мешает воспитание, данное родителями. В-третьих, к сожалению, необычайно развита самоцензура, часто это мешает, губит острые, интересные замыслы.

Пока мы остановимся на каком-либо сюжете, мы отметаем несколько десятков предложений. Процесс выдумывания или нахождения сюжета может длиться несколько дней, а может тянуться несколько месяцев. Этот этап совершенно неуправляем, и планирование здесь потерпело бы полное фиаско. Для нас выбор сюжета — момент особой ответственности. Ведь когда мы решаемся взять в качестве основы определённую интригу, мы таким образом обрекаем себя на несколько месяцев труда. И в случае ошибки всё это время будет потрачено впустую, а подобной нелепой бесхозяйственности допустить никак невозможно.

Как же всё-таки рождается сюжет? Каждый раз по-разному. Иногда он возникает из идеи или проблемы, которая волнует авторов. К примеру, мы с Брагинским подметили, что в жизни сложилось любопытное явление: люди, должности которых связаны с дефицитом, нехваткой, занимают всё более и более влиятельное положение в обществе. Речь идёт не о крупных должностях, а о сравнительно мелких. Представьте себе человека, заведующего выдачей путёвок в хорошие дома отдыха, куда трудно попасть, а в особенности в летние месяцы. Или, скажем, директора мебельного магазина, в котором красивых мебельных гарнитуров значительно меньше, чем желающих их купить. Или же приёмщика в меховом ателье, где можно заказать себе дублёнку. Или директора станции обслуживания «Жигулей» — этих станций не хватает, и попасть туда со своим автомобилем нелегко. Люди на этих постах получают не такую уж большую зарплату, но тем не менее живут припеваючи. Я не имею в виду случаи, когда воруют или берут взятки, хотя этого тоже хватает. Но пусть жуликами занимается уголовный розыск! Наше любопытство вызвали вроде бы «честные» личности, которые пользуются преимуществами служебного кресла и устраивают своеобразный товарный круговорот. Этот метод можно назвать «Ты — мне, я — тебе». Я тебе предоставлю путёвку в прекрасный санаторий (за деньги, законно, себе ничего не возьму), ты мне организуешь мебельный гарнитур. Он примет твоего сына в институт, закрыв глаза на его малые способности, а ты будешь регулярно поставлять ему парное мясо, вырезку и свежих цыплят. Тот устроит на работу племянницу этого, а этот достанет для «Жигулей» того все дефицитные запчасти.

Нечестные деньги в этой системе взаимных услуг не участвуют. Каждый оплачивает приобретаемый товар по государственной стоимости, и «дополнительных» денежных расчётов между собой не допускается. Бывает, что дефицит образуется искусственно. Его создают те самые персоны, от которых зависит «попридержать» товар или «выбросить» на прилавок. Они его придерживают — сразу возникает нехватка. И тут же усиливается твоё значение. Ты ощущаешь даже некоторую всесильность. Ты распределяешь желанные вещи среди «своих», и они тебе платят тем же.