Грустный день смеха

Уже садившиеся в автобус пассажиры оглядывались и вдруг видели на столе кучки желтой, залитой яйцом и обжаренной в сухарях цветной капусты. Капусту раскупали мгновенно.

— Ну молодец, — говорил кто-нибудь на прощание Павлу, хлопая его по плечу, и даже иногда дарил на память какую-нибудь безделушку.

— Давай я тебя научу, как все делать, — говорил Павел мальчику.

— Не надо, — отвечал мальчик. — Я не хочу.

— И торговаться ты не умеешь.

— Я не хочу.

— Чудик малохольный, — ругался Павел беззлобно. — У тебя что, деньги куры не клюют?

— Они мне не нужны.

— Не нужны деньги? — ахал Павел. — Вот уж вправду чудик. Как же ты жить без денег будешь?

— Вообще-то, конечно, нужны немного… Только совсем чуть-чуть. Когда денег много — плохо.

Павел презрительно сплевывал длинной струей, зеленой из-за молодых огурцов.

— Это почему же?

— Из-за денег люди ссорятся, становятся какими- то ненормальными. У нас в городе дворник был. Дядька как дядька, не очень злой, даже от мусорки не всегда отгонял. А потом выиграл десять тысяч и как другим стал. Злой, трясется над каждой пустой бутылкой, двери изнутри жестью обил.

— Ну и что? Из-за десяти тысяч всю комнату жестью обделаешь, а не только дверь. Эх, мне бы хоть половину. Я бы знаешь что сделал? Я бы купил себе автобус, старый, конечно, новый не продадут, и возил бы на море всякую еду. Там, говорят, за всем очередь. Даже вареная кукуруза рупь початок. Представляешь — рупь! Вот умора! А ты бы что сделал?

— Я… Я бы купил корабль…

— Корабль? Ха-ха! Держи карман шире! Так тебе и продали!

— Тоже бы старый. Большой такой, старый-престарый, который все равно на слом… И плавал бы… собирал ракушки…

— На пуговицы?

— Нет… Так просто… Я очень люблю ракушки. Я бы ими грот облепил. Нашел бы грот и весь бы облепил, как кафелем.

— Для туристов?

— Почему же… для себя…

— Вот умора. Зачем же тебе грот?

— Я бы туда отдыхать приезжал. На море жара, а в гроте прохладно, зайчики по ракушкам прыгают.

— Отец у тебя что надо и брат тоже, — вздыхал Павел, — а ты так какой-то…

Павел несколько раз побывал у мальчика в гостях, и на него большое впечатление произвели и строящийся дом, и усадьба. В гостях Павел не бездельничал и не разглядывал все ради праздного любопытства, а сразу включался в работу — помогал кому-нибудь.

— Ты с ним дружи, — говорил отец мальчику, — хозяйственный хлопец. Он тебя плохому не научит.

Но мальчику с ним было не интересно.

— Пора, — сказал отец.

Старший сын отшвырнул папироску, но подниматься не спешил. Он лежал на теплом песке, раскинув ноги, мускулистый, широкоплечий, похожий на Атланта из диафильма «Подвиги Геркулеса».

— Ну что там в бутылке? — спросил он мальчика.

— Так… ничего…. — ответил мальчик.

— Бумага?

— Дневник какой-то…

— Ишь ты… как в кино.

Мальчик ничего не ответил. Он думал о том, что прочитал.

— Ну, разлеглись, — сказал отец. — Дрючка на вас нету…

Бутылка первая

Дневник представлял собой пачку мелко исписанных шариковой ручкой листков. На первой странице было крупно выведено:

ОЧЕНЬ ПРОШУ ТОГО, КТО НАЙДЕТ МОЙ ДНЕВНИК, ОТНЕСТИ ЕГО НЕМЕДЛЕННО В МИЛИЦИЮ. РЕЧЬ ИДЕТ О ЖИЗНИ МНОГИХ ЛЮДЕЙ.

Георгий Лукин.

30 июля.

Даже не знаю, с чего и начать… Настолько все неожиданно… Глупо, нелепо. Уже идет третий день, а я никак не могу дать знать о себе. Сегодня решил вести дневник, как и тысячи похищенных до меня во все времена, запечатать его в бутылку и попытаться бросить в реку. Хотя мало надежды, что сейчас плывущая по реке бутылка привлечет внимание. Да если и привлечет… Не посчитают ли все написанное выдумкой скучающего отпускника, который живет где-нибудь в палатке и от скуки сочиняет всякую чепуху? И тем не менее мне ничего не остается, как писать дневник. Это пока единственная надежда. Да и потом, у меня сейчас масса свободного времени… Все равно делать нечего.

Начну с самого начала, с того злополучного дня… Это произошло два дня назад, 28 июля…

28–29 июля.

Сначала коротко о себе. Зовут меня Георгием Лукиным. Живу я в городе Петровске (улица Яновская, 27, кв. 45), 20 лет. Нигде пока не работаю и не учусь. Дважды поступал в театральный институт, дважды проваливался. В армию не попал из-за здоровья: у меня слабые легкие, но это к делу не относится. В этом году собрался поступать в третий раз, но вот неожиданно случилась эта история…

Если бы я не поехал в тот день на речку и если бы я не взял с собой гитару… Собственно говоря, с гитары все и началось… Но, с другой стороны, без гитары я приехать на речку не мог. С гитарой я не расстаюсь. Потому что я бард.

Пишу я все это к тому, что сейчас мне кажется — тот факт, что я бард, сыграл какую-то, пока еще непонятную роль в моем похищении. Поэтому, наверно, стоит немного рассказать, как я стал бардом и вообще…

Как я стал бардом